Весенние ливни

Ее слова хлестнули Веру, и она злобно сощурилась. На лице как бы проступила надменная, гордая маска и закрыла его. И сразу стало ясно: эти женщины ни о чем не договорятся. Но Арина не могла уже отступить. Да в ее душе все еще тлела надежда: «Люди же они, люди!.. Есть же на свете правда!»

— Я пришла сказать вам, что наши дети живут…

— Ложь! — не дала ей закончить Вера, словно и впрямь могла своим возмущением опровергнуть то, о чем говорила Арина.

— Ей-богу!

— Жуткая ложь!

— Спросите у вашего сына.

— Мне незачем его спрашивать. Я и так уверена.

— А я прошу вас.

— Зачем? Ваша дочь, что, забеременела? — неожиданно переменила тон Вера и отошла к окну.

— Не знаю.

— Так в чем же дело? У всех бывают ошибки.

— Почему у всех? — возразила Арина и вдруг ужаснулась от того, что имела в виду Сосновская.

В дверях показалась голова Юрия.

— Иди отсюда! — гаркнула на него Вера и, полуобернувшись, снова спросила: — А вы уверены, что она гуляла только с Юриком?

Михал прохаживался возле коттеджа: ожидать было еще тяжелее, чем что-то делать. «Нужно ведь, чтобы так случилось! И теперь, коли дал себе слово!..»

В первую минуту, когда жена рассказала ему о Лёде, он вскипел, схватился за ремень, но затем опомнился, обессилел. Стало невыразимо горько и совестно. Называется — вырастил, кто бы мог подумать? Сначала — одно, теперь другое. Ни чувства долга, ни чистоты. А срам какой? Узнала семья — и суматоха, иди унижайся… А коли узнают все? Да как она сама теперь будет жить?..

Увидев в окне презрительно сощурившуюся Сосновскую, Михал не выдержал, хлопнул калиткой и ступил на крыльцо. Удивляясь Арининой выдержке, в передней услышал ее слова.

— Я не просить пришла — посоветоваться,— выговаривала Арина.— Вы ведь тоже мать. А деньги… Зачем они нам? Зачем вообще что-нибудь ваше? У нас своего хватает. Вырастили детей, вырастим и вашего внука, если он будет. Нам их жалко!

Еще больше поразил Аринин вид. Лицо у нее горело, кулаки были сжаты, платок развязался и, готовый упасть, висел на плече.

К Вере Антоновне со стаканом воды из другой комнаты спешил испуганный Сосновский.