На закат от Мангазеи

22
18
20
22
24
26
28
30

- Худемоерхе, - вежливо поздоровался с ним Макарин по-голландски.

Хоэр снова поднял голову и глянул на него, будто оценивая.

- И тебе доброго утра, мил человек, коли не шутишь.

- Ват ис йи наам?

Хоэр запрокинул голову и, было, расхохотался, но его тут же перекосило от боли. Он застонал, продолжая перхать и кашлять.

- Ну нет, дьяк, - прохрипел он, когда отдышался. – Не надо так страшно коверкать язык моей бедной далекой родины. Нет в этом смысла. И не спрашивай, как меня зовут. Ты знаешь, как. А мое родное имя тебе ничего не скажет и никогда не пригодится.

- Это хорошо, что ты не скрываешь свое чужеродство, немец, - сказал Кокарев. – Значит на дыбе тебе проще будет.

- До дыбы еще довезти надо, воевода, - прищурился Хоэр. – Это чужие земли. Никто не знает, что ждет вас за следующим поворотом.

- Довезем, - коротко произнес сидящий на носу лодки Шубин, не поднимая головы.

Хоэр с трудом оглянулся, посмотрел на него и осклабился.

- О, поморец… Значит, мне не привиделась твоя загорелая рожа. Это был ты. Напал сзади, огрел чем-то. Что это было? Палица?

- Полено. Тебя оружие не берет, брезгует.

- Как это некрасиво и нечестно… Напал сзади. Украл у меня круглый камень. Ведь он у тебя, не так ли?

Шубин не ответил.

- Ты опустился, Плехан. Раньше у тебя хватало смелости выйти против меня лицом к лицу.

- С волками жить… Не болтай попусту, немец.

Макарин поднял руку, призывая всех к тишине, и сказал официальным тоном:

- Я Семен Макарин. Дьяк Разбойного Приказа. Расследую исчезновение каравана Степана Варзы. Говори, что об этом знаешь?

Хоэр смотрел на него, нагло улыбаясь. На окровавленной морде со свернутым набок носом и расквашенными губами блестели сколы от выбитых зубов. Видимо, Шубин бил поленом не только сзади, но и спереди.

- Скажи мне хотя бы одну причину, дьяк, ради которой я стал бы с тобой откровенничать.