На закат от Мангазеи

- Они тоже сбежали, - заторопился князь, - с ними был мой аманат Саргут, найди его, он должен знать.

- Это тот, что не расстается со своей уродливой виолой из куска плохо обструганного дерева? – прищурился Хоэр. – Тот, что всегда бренчит и воет, не останавливаясь?

- Да! Найди его.

Хоэр повернулся, крикнул ярганам. Пятеро из них тут же бросились к домам.

- Худо дело, - сказал Шубин. Он посмотрел на Саргута. – Теперь они в поисках тебя весь посад перероют. Нам надо спешить.

- Он всегда любил эту песню, - задумчиво прошептал Саргут. – О железной гагаре, что прилетает с неба и приносит землю. Всегда просил ее повторить. Не знаю почему, мальчишка ведь. В пять лет мальчишки любят слушать о непонятном. А он еще на звезды любил смотреть. Ждал, когда прилетит железная гагара. Надо, чтобы он напоследок снова ее услышал. Эту песню. Перед смертью.

Он медленно открыл футляр и достал лютню.

- Ты с ума сошел! – бросился к нему Шубин, и Саргут глянул на него так, будто видел его впервые.

- Да, ты прав. Не здесь.

Он встал, уронил футляр и пошел вдоль забора, открыто, не скрываясь, настраивая на ходу лютню.

- Стой! – Макарин бросился было вдогон, но Шубин прижал его к земле.

- Уже поздно.

Несколько ярган увидели музыканта, но сперва не обратили внимания. И только когда он взял первые аккорды, ближайшие ринулись ему наперерез. Саргут перемахнул через забор, скрылся из виду. Ярганы покрутились рядом, забежали в ближайший дом и хотели было вернуться, когда откуда-то издалека вдруг послышалась песня.

Мальчишка, перестал трепыхаться в лапе Хоэра, притих и слушал раскрыв рот.

- Да, - сказал Хоэр. – Это он. – И отдал приказ ближайшим ярганам.

Больше половины из скопившейся на площади толпы бросились на заунывные звуки. Но песня опять прекратилась. Ярганы бегали по дворам, заглядывали в дома, все дальше и дальше. Пока снова не зазвучало примитивное треньканье самодельного инструмента. Дальше. Дальше.

- Он их уводит, - сказал воевода. – Надо бежать.

- Не получится. Их все равно много.

Вокруг костра слонялось не менее дюжины дикарей.

Хоэр огляделся, осмотрев свое поредевшее воинство. Прислушался к песне, которая звучала теперь еле слышно и почему-то сверху. Наверное, какое-то сомнение отразилось у него на лице, потому что князь в этот момент понял, что нужно действовать.