– Поздравляю с днём рождения, Люба. – И протянул цветы.
Она приняла букет. Церемонно склонила голову.
– Спасибо, Николай. Удивил, честно говоря. Вот это сюрприз. Не… не ожидала от тебя. Ну, ты раздевайся, проходи, нашу квартиру знаешь, все в гостиной. А я пойду, цветы в вазу поставлю.
Люба вышла в соседнюю комнату, закрыла за собой дверь, прижалась к ней спиной. Ей нужно несколько минут. Она опустила руку с букетом из роскошных жёлтых роз и синих гиацинтов. Впилась зубами в ладонь левой руки. Не сметь плакать! Не сметь портить макияж! Дыши, Любовь Станиславовна, дыши. Вот так, вот молодец. Спинку выпрями, плечики распрями. Букет в вазу, выкинешь потом. Нельзя показать ему, как тебе больно.
Она выдержит. Неважно, зачем он пришёл. Она скоро это узнает. Только бы не сорваться. Она – стекло, горячее, расплавленное. И трогать ее опасно.
– Дорогие гости, минуточку внимания! Позвольте представить вам нового гостя. Николай – хирург, поэтому советую быть с ним предельно аккуратным и внимательным.
Кто-то уже весьма нетрезво засмеялся:
– Штрафную хирургу!
Ник долго объяснял, что он не может пить, потому что за рулём. Еле-еле отбился.
Ему нужно застать Любу наедине – поговорить, вручить подарок. Но сейчас это представляется невозможным. Кто ж знал, что у Любы столько знакомых? Впрочем, он знал – теоретически. Что она очень общительна и популярна, среди молодых людей особенно. А он уже успел привыкнуть, что она – только для него, только его, целиком его. Настроение, и без того напряженное, портилось стремительно. Особенно когда увидел этого… как его… Марка.
Люба ровна и мила со всеми, никого особо не выделяет. Краем уха он услышал, как она очень тепло и как-то даже нежно говорит с кем-то по телефону. Услышал фразу: «Спасибо, Егор. За всё. За подарок. И за то, что ты есть. Мне тебя тут ужасно не хватает». Становилось все тошнее. Какой еще, к чёрту, Егор? А потом Ник вдруг оказался втянут в общение с Мариной – блондинкой, открывшей ему дверь. Оказалось, эта та самая школьная подруга, о которой рассказывал Люба. «Неужели ты меня не узнал?» – смеётся Марина. Он вымученно улыбается, отрицательно качает головой, но Марину это не смущает. Она расспрашивает его про работу, что-то рассказывает о себе. Ник отделывается односложными фразами. А потом замечает, что Любы нет в гостиной. И Марка тоже. Нет, это никуда не годится. То Егор какой-то, теперь этот тип! Ник извинился перед Мариной и быстро вышел из комнаты.
Любе даже дышать в одной комнате с Ником трудно. Словно он заполнил собой всё пространство, забрал весь воздух. Даже не видя, она точно знает, где он. Смотрит ли? Держать спину прямо становилось всё труднее. Какого черта он явился? Вдруг вежливость проснулась и решил поздравить подружку детства? Ни разу не делал так и вдруг сподобился? Нет, ну невозможно же! Надо выйти, продышаться, дать передохнуть той силе, что удерживала стальной прут в спине. Что заставляла смеяться, улыбаться, шутить. Быть милой и внимательной, остроумной и очаровательной. Боже мой, у нее сегодня бенефис! И сейчас объявляется антракт.
Люба выходит из гостиной на кухню. Прикрывает за собой дверь с матовым стеклом, подходит к окну. На улице темно. Время сейчас такое – дни всё короче, ночи всё длиннее. Темноты всё больше – как и в её жизни.
Она слышит, как приоткрылась дверь. Люба оборнулась и поморщилась. Еще один незваный гость. Маринка пригласила Марка на свой страх и риск. Любе сейчас это неинтересно.
– Любушка, куда же ты от нас сбежала?
Похоже, что Марк слегка перебрал.
– Салфетки закончились.
– Знаешь, – он подошёл к ней вплотную. Пьян, теперь совершенно отчётливо видно, что пьян. Еще не в дым, но уже порядочно навеселе. – Тебя невозможно выбросить из головы. Я старался, но так и не смог. Скажи мне, что я делал не так?
– Послушай, – Люба морщится, ей неловко и неприятно – и разговор, и ситуация, и сам Марк. – Не в тебе дело, понимаешь? Во мне. Не в тебе.
– Что я делал не так? – Он ее словно не слышит. Проводит вдруг пальцами по плечу и руке вниз, придвигаясь еще ближе. – Что, Любушка? Скажи мне. Я исправлюсь. Тебе будет со мной хорошо. Я обещаю.