Они прошли по мощеной дорожке в оранжерею, потом повернули к озеру, не встретив ни души, что было, пожалуй, неудивительно, учитывая ужасающую предвечернюю духоту. В воздухе словно разливался расплавленный металл и даже вездесущих насекомых не было ни видно, ни слышно. Обливаясь потом, они обошли все имение и в изнеможении вернулись в гостиную, решив дожидаться появления Анны там.
Войдя в холл, полицейские сразу увидели хозяйку – Анна стояла у стола с большой вазой в центре и задумчиво составляла композицию из последних в этом сезоне пионов (их СИ узнал без труда) и каких-то длинных темно-зеленых веток с плотными, словно картонными, листьями. Отступая от стола на шаг, чтобы оценить результат, она в задумчивости вертела головой и тут заметила их, однако безмятежность в ее взгляде осталась прежней. Все ее внимание было отдано букету, и СИ засомневался в правильности теории о ее причастности к убийству – уж слишком умиротворенной она выглядела. Хотя, с другой стороны, возможно, она выполнила задуманное и теперь вполне довольна?
– Миссис Бартон, – сказал он официально, – мы вас искали в свете новой открывшейся информации. Будьте любезны проследовать с нами для повторного допроса. Если вы откажетесь провести его здесь, мы оформим официальный вызов в участок.
Слово «допрос» было произнесено им специально, миндальничать времени не осталось.
Как он и рассчитывал, при словах «допрос» и «участок» Анна изменилась в лице.
– Допрос? В участке? – пролепетала она. – Но зачем? Я ведь все уже сказала…
Она в замешательстве остановилась.
– Пройдемте в кабинет мистера Бартона, – игнорируя ее вопрос продолжил СИ. – Там поговорим, – добавил он зловеще.
Анна оперлась на столик обеими руками. Вот оно! Её худший кошмар оборачивался явью. Она стала основной подозреваемой, и за неимением других кандидатов на эту роль ее осудят и посадят в тюрьму! Бедный Лео! Каково ему будет жить, когда добрые люди откроют ему, что его мать убила его отца! От ужаса глаза сами собой наполнились слезами и ей стало трудно дышать – она хотела оправдаться, но задыхалась, слов было слишком много, и они застревали в горле, наружу доносились только звуки.
Сержант смотрел на нее с сочувствием. СИ же гадал, настоящий ли это невротический приступ или она отличная актриса. В глубине души он склонялся к мысли, что это не игра, но не собирался делать ей поблажек. Если она невиновна – пусть убедит их. Он молча взял ее под руку и повлек за собой в «допросную». Для начала ей нужно немного успокоиться.
Усадив Анну на диван, СИ послал сержанта за парой стаканов воды – для подозреваемой и себя самого, и устроился на том же диване рядом с ней. На приличном расстоянии, разумеется. Подождав с минуту, пока ее дыхание немного выровняется, он решил сменить тактику и начал мягко:
– Миссис Бартон, нам стало известно, что вы утаили важные сведения касательно ваших отношений с мужем.
Вскоре вернулся предусмотрительный сержант с целым графином воды и тремя стаканами на подносе. Анна подняла на него глаза и слабым голосом попросила налить ей немного. Подав ей стакан и забрав его обратно уже пустым, СИ позволил себе выпить воды и повторил вопрос, не меняя формулировки.
Анна, хоть и была потрясена и истерику не изображала, все же очень надеялась, что речь идет о каком-нибудь пустяке, донесенном до них горничной, поэтому решилась уточнить:
– О каких сведениях речь, СИ?
Что ж, подумал тот, если я не скажу сразу, то играть в «догадайся сама» мы можем долго, что не в наших интересах.
– Миссис Бартон, – в которых раз повторил он, – есть свидетель, который слышал, как муж говорил с вами о скором разводе.
Анна замерла. «Как здорово было бы упасть в обморок» тоскливо подумала она и со слабой надеждой прислушалась к себе. Но, как назло, сознание оставалось ясным. Надо было что-то отвечать. Внезапно она успокоилась. Худшее уже произошло. О намерении Марка бросить ее стало известно. Интересно только, кто был в курсе, Марк же сам просил держать все в тайне? Хотя ответ очевиден – муж звонил нотариусу, тот должен был приехать для подписания бумаг о дележе имущества.
– Вы говорили с мэтром Симмонсом? – тихо спросила она.
– Неважно, с кем мы говорили, мадам, – твердо ответил СИ, незаметно подавая сержанту знак записать имя нотариуса, чтобы позвонить ему для проверки информации. Тот вытащил свой неизменный блокнот и слегка покивал в ответ. СИ взглядом указал ему на дверь, побуждая позвонить незамедлительно. Сержант встал и вышел.