– Четверть миллиона, – ответила Вика вместо Аркадия.
– Ого, лихо.
– Да что лихо, что лихо! Одному деньги уже до лампочки, до той, что в морге. Второй и буханки хлеба не посмеет купить. Нам о себе надо подумать. Я не хочу к этому иметь никакого отношения! К тому же мне завтра на работу.
– Ну, так давай, иди, – ответила Валентина. – Никто не держит.
Вика и Аркадий удивленно посмотрели на Валентину. Та совсем не шутила. И, кивнув, Вика заспешила прочь – спустилась по лестнице, пошла по улице, исчезнув скоро меж домов.
Встала и Валентина.
Ну вот сейчас, – подумал Аркадий. – Сейчас она уйдет, и дорога останется одна – неспешно вверх и быстро вниз. Сдаваться милиции не хотелось – после позора суда его, вероятно, ждал расстрел.
Но Валентина остановилась возле Аркаши, запустила пальцы тому в волосы, потрепала их и сказала:
– Пошли, что ли. Мне ведь тоже завтра на работу.
Глава 47
…Около полуночи устроили совет, на котором говорили правильные, но вполне очевидные слова.
– …Его портреты размножьте, отправьте на вокзал, в аэропорт, на морвокзал, – распорядился начальник ждановской милиции. – Линейным отделам милиции обеспечить досмотр всех электричек на всем пути следствия – вдруг на каком-то полустанке сядет. Пусть в каждую щель заглядывают, в каждый туалет. Само собой, проверять каждую машину на выезде из города. Слышали? Каждую! И проселки… Один раз он по ним ушел. Посты, засады, патрулирование с воздуха. Пока не поймаем – выходные отменяются. Объявляйте республиканский розыск. Донецкая, Запорожская, Днепропетровская, Ворошиловградская – в первую очередь. И да! Ростов-на-Дону тоже известить!
Карпеко опасался разноса, но милицейское начальство было сдержанным, вероятно из-за того, что совещание было расширенным: на нем присутствовал и Легушев и Кочура. Причем сидели они рядом, как бы поясняя сведущим: они люди прежде всего одной номенклатурной крови, а уже потом – соперники.
– А если через море? – вращая в пальцах карандаш, предположил Карпеко. – До того берега – пятьдесят километров. Скорость моторной лодки – километров двадцать – тридцать в час. Это два-три часа ходу.
В ответ начальник Ильичевского РОВД, Одиссей Георгиевич Папакица покачал головой:
– На лодке через открытое море – скорей подозрительно, предложи кому-то – не согласится, заподозрит недоброе.
Данилин вообще слабо представлял, как это море можно было переплыть. Ему представился беглец, который плывет на надувном матраце с крохотным веслом или шлепает плицами водного велосипеда.
– Мог угнать лодку? – лениво предположил Данилин. – Или купить?
– Продать лодку им не могли – все они зарегистрированы. А вот мотор мог купить в спорттоварах. Но можно проверить – не пропадали ли лодки за последнюю неделю, – столь же лениво ответил Карпеко.
– А если заляжет?.. – вмешался в разговор Кочура.