Разговоры с живым мертвецом

– Может, она обрела покой, – Тёмная старалась говорить спокойно, но в голосе явно прослеживались нотки раздражения

(ещё бы: отвлекли от подготовки к важнейшему ритуалу ради очередной бессмысленной попытки, а теперь ещё и заваливают глупыми вопросами), –

или не желает иметь с нами ничего общего. Я бы её поняла.

«А могла ли она уже переродиться или перевоплотиться?»

– За прошедшие годы – вполне возможно, – согласилась ведьма, – при условии, что её душа всё ещё существует.

– Смерть полна разочарований, – философски заметила Алиса. – Может, по ту её сторону и нет ничего?

Лиза горестно вздохнула и уронила голову на колени. Алиса тут же пожалела, что позволила себе подобное высказывание – родня не родня, а идти-то больше не к кому. Отец попытался успокоить дочь так же, как успокаивал её в детстве. В Лизины щёки уткнулись два кусочка ткани. Приподнявшись, девушка упёрлась мутным взглядом в немигающие глаза-пуговицы старой тряпичной куклы. Вампирша выдавила из себя улыбку и взяла куклу на руки. «Мамы больше нет, но всё равно она всегда рядом». Дрожа, Лиза гладила волосы куклы. По щекам текла кровь, больше плакать нечем.

Не получилось.

– Сам факт вашего существования свидетельствует об обратном, – обнадёжила Тёмная, оглядывая всех, кто находился рядом. Она была единственным живым человеком в склепе.

«Зануда».

Когда вся или почти вся семья в сборе, Червонная Королева перестаёт быть знатоком человеческой души (с этим у старшей сестры как раз были проблемы), а вновь становится маленькой непоседливой девочкой, просто Лизой. Да, с симпатичным лицом и телом обольстительницы (или покрытого струпьями красноглазого монстра), но тем не менее. Однако даже в таком настроении вампирша чувствовала, когда кто-то копошился в её мыслях, и этот кто-то почти всегда оказывался Анной. Неприятное ощущение. Отец предложил одно средство: проецировать фоновый слой мыслей, портя настроение телепатам, сканирующим тебя в метро или в лифте.

Вместо ожидаемого от сестры «белого шума» или потока мыслей, Тёмная услышала многоголосье женских криков и стонов. Анна поморщилась. Окровавленная красноглазая Лиза посмотрела на неё с вызовом.

«Я умнее, чем ты думаешь, – до колдуньи сквозь крики донёсся хриплый от слёз (она не скрывала свой стресс даже в мыслях, но уже была готова к разборкам) голос Червонной Королевы, – и тоже могу играть в эту чёртову игру».

– А фулл можно? – вдруг открыто подал голос Отец. – Не для друга, для себя интересуюсь.

Алиса растеряно завертела головой, явно не понимая, о чём речь; Лиза, округлив глаза, впала в ступор. Тёмная прыснула.

– Есть куда расти, – усмехнулась ведьма. Алиса осторожно опустила ладонь на Лизино плечо. Та медленно перевела на неё взгляд и вяло улыбнулась.

– Я не знаю, что здесь сейчас происходит, – Алиса изо всех сил старалась глядеть на Лизу как должно, но к такому зрелищу жизнь её не готовила, – но мне больно, когда ты плачешь.

Лиза понимала, что с ней говорит не Вишенка, а именно Алиса. Чужой человек, который стал платформой из костей для подруги детства в обмен на возмездие и жалкое подобие новой жизни. Есть в этом нечто трогательное.

– Спасибо, сладочка, – Червонная Королева вытерла слёзы руками тряпичной куклы, которую продолжала держать в руках. Закончив, вампирша приложила к одной впалой щеке анорексички куклу, а к другой приложилась сама.

Тёмная больше не могла тратить время на впавшую в детство Лизу и её игры и покинула склеп.