– Что это вы читаете? – спросил Амио у г-жи Фьеско.
– «Амадиса Галльского» сеньора Дез Эссара, инспектора королевской артиллерии.
– Чудесная книга, – ответила красавица, которая впоследствии стала придворной дамой королевы Маргариты Наваррской и прославилась под именем Фоссез.
– Это написано в совершенно новом стиле, – сказал Амио. – А вас разве все эти грубости не возмущают? – спросил он, взглянув на Брантома.
– Что поделаешь, этот стиль нравится дамам! – воскликнул Брантом, здороваясь с герцогиней Гиз, которая держала в руках «Знаменитых дам» Боккаччо. – Здесь, наверное, говорится и о представительницах вашего рода, сударыня, – сказал он, – только жаль, что синьору Боккаччо не довелось жить в наши дни: он бы много о ком мог написать…
– До чего же хитер этот Брантом! – сказала прелестная м-ль Лимейль, обращаясь к графине Фьеско. – Сначала он подошел к нам, а теперь собирается остаться с Гизами.
– Тише! – прошептала графиня, глядя на красавицу. – Не надо вмешиваться в чужие дела…
Молодая девушка посмотрела на двери. Она ожидала Сардини, знатного итальянца, за которого королева-мать, бывшая с ней в родстве, выдала ее потом замуж. Произошло это после одной несчастной случайности в уборной Екатерины, в результате которой красавице выпала честь иметь в качестве повивальной бабки саму королеву.
– Клянусь святым Алипантеном, мадемуазель Давила хорошеет день ото дня! – сказал г-н де Роберте, государственный секретарь, приветствуя свиту королевы-матери.
Появление государственного секретаря, несмотря на то, что в те времена он пользовался такими же полномочиями, как в наши дни министр, не произвело на присутствующих ни малейшего впечатления.
– Если это действительно так, сударь, дайте мне, пожалуйста, прочесть памфлет против Гизов, я знаю, что он у вас есть, – попросила Роберте м-ль Давила.
– Я его уже отдал, – ответил секретарь, направляясь к герцогине Гиз.
– Он у меня, – сказал граф Граммон, – но я его вам отдам только при условии…
– Он еще ставит условия… Фи! – воскликнула г-жа Фьеско.
– Вы же не знаете, чего я прошу, – ответил Граммон.
– О, это нетрудно угадать! – сказала ла Лимейль.
Итальянский обычай называть светских дам так, как крестьяне называют своих жен,
– Вы ошибаетесь, – решительно возразил граф, – речь идет о том, чтобы передать мадемуазель де Мата, одной из фрейлин того стана, письмо моего двоюродного брата де Жарнака.
– Пожалуйста, не компрометируйте моих фрейлин, – сказала графиня Фьеско, – я передам это письмо сама. А вы знаете, что сейчас происходит во Фландрии?[108] – спросила она у кардинала Турнонского. – Похоже на то, что граф Эгмонт что-то затевает.
– Вместе с принцем Оранским, – ответил Сипьер, многозначительно пожав плечами.
ebooksa