– В какой день? – перебиваю я мать.
– На пароме, – еще больше хмурится она.
Как будто только сейчас понимает, как мало я помню из прошлого. И, возможно, решает, а не пойти ли ей на попятную, не рассказывать мне больше ничего. Но теперь слишком поздно!
– Что произошло на пароме?
Мать трет колени. Похоже, ей дико хочется закурить.
– Это случилось примерно за неделю до твоего исчезновения. Ты пришла домой на ужин, помнишь? – Мама вопрошающе смотрит на меня.
Но в моих глазах она может прочесть лишь одно: «Продолжай! Не останавливайся! Я хочу знать все!
– Ты рассердилась на меня, сказала… – Голос мамы срывается; взгляд на долю секунды устремляется к двери, к отступному пути в коридор, но потом опять обращается на меня. – Ты сказала, что я была плохой матерью, что любила брата больше тебя. Но это неправда. Это не так…. – Теперь мать борется со слезами, но тщетно: они испещряют ее щеки тонкими мокрыми бороздками. – Ты сказала, что отец единственный по-настоящему заботился о тебе.
Я отрываюсь от подоконника: вспомнила! Да, я помню тот день на причале. Мы ожидали парома.
– И ты сказала, что он мне не настоящий отец, – освобождаю я маму от необходимости повторить эти слова.
Ее подбородок трясется.
– Я не хотела тебе этого говорить. У меня просто вырвалось. – Мама проводит рукой по лицу, смахивает слезы и размазывает тушь; в уголках глаз скапливаются пепельные комочки.
В тот день шел сильный дождь, небо почти слилось с морем, и я помню, как почувствовала гнев, забурливший в груди. Но я злилась не только на мать. Я злилась на многие вещи. Годом ранее моя писательская карьера пошла на спад. Пропало несколько детей; они убежали из дома в поисках подземной обители – вымышленного места, которое я описывала в своих книгах. По мнению многих людей, мои истории были чересчур мрачными. И побуждали ребят блуждать по лесам и захолустьям в поисках того места, где Элоиза, последовав за Лисом, превратилась в чудовище. Но самое ужасное произошло за месяц до моей ссоры с матерью на пароме: погиб мальчик. Маркусу Соренсену было всего четырнадцать лет, когда он, положив в рюкзак первую книжку из цикла про Элоизу и Лисий Хвост, термос с горячим яблочным сидром, фонарик, маленькую лопатку и пару носков, отправился в дикий аляскинский лес неподалеку от дома. Его тело обнаружили только через неделю. Маркус умер от переохлаждения через пару дней после исчезновения. И вины, разъедавшей меня изнутри, оказалось довольно, чтобы я запила. Запила сильно – лишь бы ее заглушить!
И на остров Уидби я приехала, чтобы повидаться с родителями, не в лучшей форме. У меня ни дня не проходило без выпивки. И признание матери в том, что мой отец мне не родной, стало для меня последней каплей. Она словно обухом меня огрела. И я возненавидела ее за это, за ту ложь, которой она потчевала меня всю жизнь. Я возненавидела мать за то, что она наконец-то
Как оказалось, мать выскочила замуж слишком рано. Она рассказала мне, как у нее закрутился роман с мужчиной, приехавшим на Уидби к друзьям, жившим всего в нескольких домах от дома моих родителей. А потом мама узнала, что забеременела, а тот человек посоветовал ей уехать в общину, где ей и ребенку могли обеспечить и уход, и заботу после родов. Мать собрала свои вещи, бросила мужа и отправилась в Пастораль. Но когда я родилась, она начала понимать, что не сможет остаться в общине – не такой жизни она желала себе и дочери. Мать сбежала из Пасторали и вернулась к законному мужу. Она обманула его, убедила, что ребенок его. А тот ей поверил. Или притворился, что поверил. В итоге меня воспитал человек, который приходился мне по крови неродным, но которого я считала своим отцом.
Всё это мать рассказала мне в тот самый день, пока мы ждали паром. И я тогда поняла, почему она всегда была так холодна со мной – держала на расстоянии, не подпускала близко. Я воплощала собой ее самую сокровенную тайну! И всякий раз, когда она смотрела на меня, она видела моего настоящего отца, сознавала ту ошибку, что совершила. И, конечно же, боялась, что однажды ее муж поглядит на меня и тоже это поймет. Я была «бомбой», способной взорваться в любой момент и уничтожить весь ее мир. Я могла разрушить все!
Когда на нас полился дождь, я спросила у матери имя отца. Отца звали Купер. Я стала расспрашивать о месте, в котором родилась. «Мне нужно там побывать», – убеждала я мать. Просила. Умоляла.
Она поначалу отмалчивалась. Но, должно быть, тоже понимала: пути назад уже нет. Она открыла мне свои секреты, а я заслуживала увидеть то место, где сделала первый вдох, удостовериться, что отец еще жив. И мама рассказала мне, как добраться до Пасторали, описала мне маршрут в горах, старый красный амбар и путь в лесу. А теперь мы сидим в гостиничном номере, лицом друг к другу, и я начинаю сознавать еще одно мамино предательство.
– Ты все это время знала, где я?
Она медленно кивает.
ebooksa