По краю

— События? — фыркнула Хриса. — Че-пу-ха! Максимализм молодости! В юности мне тоже казалось, что назревают события. С годами пришло понимание, что если пережидать все события, то застрянешь в старых девах. Всегда угрожает Граница, темные чародеи, невиданный мор, в конце концов, даже оборотни в полнолуние и те опасны, если сбиваются в большие стаи!

— Здравая позиция! — поддержала ее Аполлинария, с лукавой усмешкой.

— Я бы посоветовала тебе, — продолжила Хриса, — не забивать хорошенькую головку мировыми проблемами, а подумать как следует о платье для церемонии. Твоя бедная мать рано умерла, оставив тебя на попечение безалаберного отца! Будь она жива, не позволила бы тебе одеваться подобным образом. Милочка, я не в претензии к твоему вкусу — фасон безупречен. Но черное! Нехорошо для молодой девушки! Вспомнить только, в чем ты появилась на Новогоднем балу! Да еще, дорогуша, раз мы заговорили об этом, хочу тебе сказать, что ты слишком неулыбчива. Ну что за мрачность?! О чем грустить в твоем возрасте! Разве о недостатке поклонников, но ты же не обделена вниманием. И только не говори, что все черные маги меланхолики, — Юстина и не делала попытки возражать Хрисе. — Глупости! Посмотрите на Афанасию. (Она, кстати, твоя подруга Аполлинария.) Фасси смешлива, как пятнадцатилетняя девчонка!

Юстина вышла от Аполлинарии освеженной. Хриса ни разу не задала вопрос об Ипатии, словно он явление рядовое. "Ну, подумаешь, темный чародей, выпущенный из Холодной Скалы! Тоже мне новость! — читалось в каждом жесте Хрисы. — Моя свадьба — вот событие года!" И Юстина под конец свидания начала соглашаться с родственницей. Действительно, она живет на свете очень давно, и за это время перевидала не меньше дюжины темных чародеев. Поговаривали, что она была дружна со многими из них, а в особенности с Зоилом Зизием, однако, по какой-то причине не вышла за него замуж.

Время близилось к обеду. Юстина направилась к театру, рассчитывая позвать Терентия Летилла перекусить. Днем у театра стояло всего несколько экипажей, и Юстина без труда узнала экипаж Мелании — правильная осада продолжалась.

В просторном вестибюле театра было пустынно. Тяжелая дверь в зрительный зал предупредительно отворилась перед ней. Вокруг сцены слабо горели световые шары, и перламутровые стены раковины чуть светились отраженным светом. Шаги гулко разлетались в полутемном зале. Звук, будто кто-то шаркнул подошвами по полу, донесся сверху, от лож, устроенных в спирали раковины. Юстина подняла голову, но никого не заметила за полукружьем ажурных балкончиков. Тревожиться причин не было — мало ли кто из служащих или их знакомых забрел в театр. И девушка прошла прямо за кулисы, в помещения артистов.

Здесь тоже царила темнота, но дорога хорошо знакома, и вынимать палочку, чтобы зажечь фоты, не хотелось. Впереди, из-за приоткрытой двери, падала полоса света, и слышались голоса. Юстина невольно придержала шаг.

— Иллюзионист слишком узкое определение, — говорил Терентий Летилл. — Это вовсе не отражает сути того, что мы делаем. Разве мы только создаем иллюзию, копируем действительность? Нет! Мы ее воссоздаем в очищенном, незамутненном виде, оголяем эмоции. Все, что у нас есть это несколько минут. И в эти несколько минут мы заставляем людей видеть мир свежим взглядом.

— Какое же определение вы для себя избрали? — Юстина узнала голос — Порфирий Рофиллит — и выхватила палочку.

— Артист! Да, без сомнения, мы артисты, — продолжал Терентий.

Юстина на мгновение замерла в нерешительности. Войти? Но тогда схватка неизбежна, Порфирия просто так отпустить нельзя. А она еще помнит первый поцелуй под кленами и не готова биться с ним до конца. Бежать за помощью? До гостиницы, где обосновались дознаватели и неразлучные с ними стражи, пять минут быстрого шага. Юстина тихонько попятилась от дверей. Разговор превратился в неразборчивое бубнение. У самой сцены ее схватили за руку, и Юстина ахнула от неожиданности.

— Юстина! — воскликнула Мелания. Она сильным движением развернула ее, под локоть поволокла прочь от комнаты Терентия.

— Я никак не ждала тебя сегодня! Ты столько дней пропадала! Но у тебя дела, наверное, поинтереснее, чем в городе, — Юстине казалось, что Мелания говорит слишком громко и возбужденно. — Ну, и как Ипатий? Болтают — интересный мужчина.

Они уже вышли на середину зрительного зала, когда Юстина вырвала у нее руку.

— Что с тобой? — с притворным удивлением воскликнула Мелания.

Почудилось, что подруга посматривает ей за плечо, и Юстина резко обернулась. Кончик ее палочки заискрил. Но за спиной никого не было.

— Что на тебя нашло?! Ты слишком увлеклась играми в черных магов! — с насмешкой и затаенной злостью бросила Мелания. — Уже теней пугаешься!

Юстине, и в самом деле, померещилась, что одна из теней шевельнулась. Длинный, светящийся кнут мгновенно вылетел и хлестнул воздух в том месте. Теперь ахнула Мелания.