– Да, командир, все верно.
– Отлично, – Богданов довольно потер руки. – В план вносим корректировку. К аэродрому ведет только одна дорога, ее нужно взять под контроль на случай, если высокий начальник из Гаваны нагрянет в тот момент, пока мы будем на территории аэродрома. Далее план следующий: Солодовников и Дубко нейтрализуют испанца и метиса, вы с Кульпой проникаете в ангар и выводите из строя стойки шасси.
– Интересно, каким образом? – опешил Еремин.
– Все элементарно, – в разговор вступил Кульпа. – Шасси любого самолета работают по одному принципу. Гидравлическая система насосом качает жидкость и под давлением подает ее по армированному шлангу высокого давления в гидроцилиндр. Гидроцилиндр имеет полость, внутри которой ходит шток. При подаче масла шток выдавливает внутрь цилиндра, он приходит в движение и удлиняется. Гидроцилиндр толкает стойку шасси, и стойка убирается в отсек.
– Да, все действительно элементарно, – с иронией в голосе произнес Еремин. – Теперь понять бы, как всю эту гидравлическую хрень вывести из строя.
– Мы перережем шланги на всех трех стойках, гидравлическая жидкость вытечет, а при ее отсутствии самолет не двинется с места.
– Ладно, это понятно. Мы перережем шланги и уйдем, так? – продолжал допытываться Еремин. – Мы уйдем, а наши кубинские «друзья» возьмут и заменят испорченные шланги на новые. Закачают гидравлическую жидкость и отправят В-26 в убийственный полет.
Богданов не вмешивался, еще час назад он точно так же пытал Кульпу, чтобы просчитать все варианты.
– Не отправят, – уверенно произнес Кульпа. – Во-первых, процедура эта небыстрая, а мы для большей уверенности возьмем и сыпанем в каждый шланг по горсти песочка. После такой процедуры им придется, прежде чем заливать гидравлику, прокачать всю систему, сбросить воздух и только потом переходить к закачке жидкости. Но и это не гарантия, вполне вероятно, понадобится замена гидроцилиндров, промывка всей системы…
– Все, я понял. Твой способ – стопроцентная гарантия того, что самолет не взлетит минимум месяц.
– Или около того, – не почувствовав иронии, на полном серьезе ответил Кульпа.
– С этим разобрались? – в разговор снова вступил Богданов. – Идем дальше. После того как вы выведете самолет из строя, возвращаетесь к группе. Для надежности придется подежурить у аэродрома какое-то время, оценить реакцию. Все остальное – по обстановке. Задача всем ясна?
– Так точно, командир, – вразнобой ответили бойцы.
– Тогда выдвигаемся. Степан, ты остаешься следить за дорогой. Рацию использовать в крайнем случае.
– Есть, командир.
Группа двинулась к аэродрому. Терко пошел в противоположном направлении, искать удобный наблюдательный пункт. К ангару подошли со стороны забора, Кульпа показал проход. На территорию Кульпа провожал каждого отдельно. Первым ушел Дубко, за ним Овечкин. Еремину дорогу показывать было не нужно, поэтому он пошел последним, вместе с капитаном Богдановым. Рассредоточились по периметру, согласно плану.
В восемь часов сменился караул, к северной стене вышли испанец и мулат. Начался отсчет времени. Богданов оставил Овечкина напротив входа в пятый ангар, сам обосновался с тыльной стороны. С этой позиции ему было видно то, что происходит у ангара номер шесть. Охрана мерно вышагивала вдоль брезентовых стен, подошвы глухо стучали о землю.
Через сорок минут от северной стороны ангара отделилась человеческая фигура и скользнула в кусты, разросшиеся вдоль забора. Богданов догадался, что это испанец. Его напарник метис продолжал движение. На долю секунды в кустах произошло едва заметное шевеление, затем все стихло и, спустя две минуты, тень снова скользнула к брезентовой стене. Движение возобновилось. Когда метис дошел до центра, его «напарник» одним молниеносным движением скрутил его и вырубил. Двигаясь бесшумно, он снова нырнул в кусты, уже с ношей на плечах, а из кустов их вышло уже четверо. Двое, Дубко и Солодовников, продолжили патрулирование северной стены. Еще двое, Еремин и Кульпа, приступили к выполнению своей части операции. Разрезали брезент и скользнули внутрь.
«Пока все спокойно, – Богданов удовлетворенно улыбнулся. – Если так пойдет и дальше, успех нам обеспечен».
Он взглянул на часы и начал обратный отсчет. Десять минут прошло, двадцать, затем тридцать. «Что-то долго. Перерезать несколько шлангов, имея на руках нужный инструмент, дело десяти минут. Почему тогда они не выходят?»