— Вот как? А кто залез в нашу машину и размахивал тут пистолетом?
Пленник молчит.
— Ты что с ним думаешь делать? — спрашивает водитель.
— Передам в штаб.
— Отдай его мне, — предлагает таксист вполне серьезно. — Он по праву мой. В чью машину он сел? Около чьей башки пистолет держал?
Судя по всему, дядя не шутит, поэтому я обрываю его:
— Очень жаль, дорогой, но это невозможно.
— Жалко. Мамочка моя, что бы ему устроил! Чего только я не натерпелся от таких клиентов!.. Послушай, ты почему не хочешь отдать его мне?
— Потому что уже час, а может, два, как мы находимся в состоянии войны с гитлеровской армией.
— Да ну?
— А кто мне врал, что коммунисты заняли дворец?
— А ты слушал!.. Эта дура табачница меня с толку сбила. Значит, с немцами воюем?
Пересекаем шоссе Жиану и подъезжаем к памятнику Авиаторам. Здесь все вроде бы нормально. Но я-то знаю, что подразделения гвардейского кавалерийского полка замаскировались в близлежащем парке.
Крутой поворот влево. Тормозим… Приехали. В машине включается свет.
— Сколько я тебе должен, уважаемый?
— Мне? — Шофер с удивлением хлопает глазами, будто с луны свалился. Выключает счетчик. — Ничего вы мне не должны.
— Брось, дядя, я не хочу тебя грабить, — пробую я его уговорить.
Притворяется, что не слышит. Выходит из «бьюика»:
— Давай я помогу его тебе доставить!
Выхожу и я. Из штабных ворот выбегает офицер в походном снаряжении, в каске и при всем, что полагается. Он узнает меня. Я его тоже. Это младший лейтенант Джиджи Каранфил.