Дяденьке понравился ответ, и он расхохотался.
— Город знаешь?
— Здесь вырос, не одну кожу на ногах сносил.
— Дать ему клетку!.. К Ваське пойдешь.
Васька потянул Яшку за рукав и сказал:
— У меня, значит, в подчинении будешь. Клетку получишь, жратву завтра, и чтобы работать, а то!.. — Васька показал кулак. — Зовут как?
— Яшкой.
— Прозванье есть? Прозвище какое?
— Окурок, — придумал Яшка кличку для себя.
— Лафа. Я отберу попугая у Ханжи и дам тебе, а Ханже — старого, ощипанного, дохлого, пусть-ка походит.
…Ефим Спиридоныч, гражданин города Казани из Суконной слободы, имел у себя на службе всегда 10–15 подростков. Каждому из них он давал птичку-счастье, ежедневную пищу из тухлого мяса и черного хлеба и помещение для спанья.
За все эти блага подростки ходили с птичкой-счастьем с утра до вечера, во все дни и во всякую погоду. Заработок весь они сдавали Ефиму Спиридонычу. Еще полагалось им получать по десять копеек в неделю на всякие расходы по платью и обуви. Но часто Ефим Спиридоныч лишал их десятикопеечной платы в наказание по разным случаям.
Служили еще у Ефима Спиридоныча Васька и Колька, помогали вести дело. У каждого было в подчинении пять-шесть птичников. Они им указывали улицы, где работать, следили, чтобы птичники не спали на работе и не убегали. Случалось, что птичники убегали, уносили с собой птичку-счастье и начинали работать под своей «фирмой». Но их рано или поздно ловили Васька и Колька, приводили к дяденьке и здесь наказывали. И никому до сих пор не удалось ускользнуть от дяденьки и его слуг.
Птичники собрались в своей норе (комната, где производилась сдача заработка, была их жильем). Слабая угольная лампочка полуосвещала серый каменный ящик, голубоватыми пятнами глядели два оконца под потолком.
Принесли ужин — таз с вонючим супом и по кусочку черного хлеба. Таз поставили на деревянный чурбан.
Птичники ели, стоя вокруг чурбана на коленках.
Дверь часто открывалась и закрывалась; в нее заглядывали то Васька, то Колька.
— Шпионит.
— Сейчас фискалить пойдет!
— Костью в морду ему!
ebooksa