Климка ставит лопату.
— К вечеру уголь дойдет, будем доставать, кулей двести будет. Поесть принесла? Я жрать хочу.
— Вон молоко и ватрушки, ночью пекли.
И Климка припадает губами к звонкому бидончику из белой жести.
Дед Стратон после падения совсем обессилел.
Он сказал раз Климке:
— Не надейся на меня, я больше тебе не помощник.
Климка и сам видел, что придется ему одному жечь уголь, бороться со злыми огнями, которые ждут, когда он обессилеет, захочет спать, и норовят сожрать уголь и вместе с ним все Климкино счастье, всю его жизнь.
Первого сентября кончился договор с заводом, надо было заключать новый.
— Будем? — спросил Климка в конторе.
— Будем.
— Глянется мой уголь?
— Ничего. Мастер Буланов говорит, что лучше, пожалуй, всех доводишь ты его. Многие не доводят, привозят с древесиной.
И Климка подписал новый договор, ему накинули пятачок на каждый куль.
Пришел он домой, разложил договор на столе.
— Кто теперь будет помогать мне?
— Я не помощник, — прохрипел Стратон. — Я, видно, за твоим отцом отправлюсь. Парень, поставь отцу на могиле крест, это моя тебе последняя воля.
— Ладно, — пробурчал Климка. — Ольку отрывать от школы жалко, да и не справиться ей, пилу не сможет дергать: сосны толстые. Мамка, ты как?
— Пойду. В контору другую возьмут, безработных женщин много.
Климка с матерью поселились в шалаше возле угольных ям.