Елкин сунул акт в папку и зло проговорил:
— Какая подлость! Когда просил спецовку, говорил, что доволен работой. Глядел такими честными глазами…
Побаиваясь погони, Тансык торопил коня. Ему хотелось как следует разглядеть одежду, но было темно. Дул курдай, весь мир заполнил снегом и песком. Остановиться, разложить костер Тансык не решался. Он на ходу одной рукой поддерживал поводья, другой ощупывал сапоги, ватник, плащ. Особенно приятен на ощупь был ватник, пухлый, ласковый, как верблюжья шерсть.
Курдай посвистывал, похохатывал, подбрасывал в лицо Тансыку песок, смерзшийся горошками, но не мог уменьшить радость беглеца.
Тансык ехал как жених, как победитель. Куда там, он теперь никому не завидовал, даже быть инженером не хотел. На кой черт быть инженером, работать, заботиться, если безо всего этого можно получить такую великолепную одежду!
Он считал себя совершенно правым: одежду взял за свою помощь инженерам.
Его больше не интересовала дорога. Ему было не нужно все то, что происходило там: обиды казахов, Плешивый со своими заботами, шум, гвалт, насыпь, машины…
Ранним утром Тансык приехал в аул. Его обступили люди, начали ощупывать сапоги, захотели померить плащ. Плащ побывал на плечах у каждого. Тансыка тормошили со всех сторон:
— Скажи, где ты взял? Получил от инженеров?
— Всем ли дают такую одежду или тебе одному дали?
— Много ли сделали дороги? Ходят ли по ней машины?
— По какому делу приехал ты? Нанимать рабочих, покупать баранов?
Тансык не решился сказать, что приехал без дела, на дороге больше не служит, одежду взял самовольно.
Но людей интересовала дорога, и Тансык начал рассказывать про нее:
— Там плохо — тяжелая работа, от нее болят все кости, и платят мало: не хватает человеку на корм.
Люди отказались верить:
— Смеешься над нами. Должно быть, хорошо, если дают такую одежду.
Дав небольшой отдых коню, Тансык уехал из аула: ему не понравилось, что людей интересовала только дорога, когда он не хотел разговаривать о ней.
Ехал в другой аул и думал: что бы такое рассказать людям? И не мог ничего найти, кроме дороги. Тансык выругался, плюнул, надвинул покрепче малахай и крикнул злобно на коня.
И в другом ауле начались расспросы про дорогу. Тансык рассердился:
ebooksa