Он вынул из кармана блокнот и карандаш, вырвал из блокнота листок и на нем написал: «За героическую помощь Красной Армии Петр Никодимович Травкин награждается именными командирскими часами. Командир подразделения СМЕРШ капитан Ольхин. Дата, подпись».
– Читать-то умеешь? – спросил Ольхин у Петьки.
– Умею.
– Тогда читай! – сказал Ольхин и протянул мальчишке листок блокнота.
Петька с недоверчивой опаской принялся за чтение. Лицо его прояснилось.
– Это – другое дело! – заявил он. – Теперь-то мамка не станет думать, что я эти часы украл! Правда, – вздохнул он, – все равно заругает. За то, что я сую свой нос куда попало.
– Ну, тут уж ничего не поделаешь! – развел руками Ольхин. – Терпи, брат!
– Да я-то вытерплю! – пообещал Петька. – А зато ни у кого из пацанов таких часов нет, а у меня есть! Да еще и с документом! Давай мои часы обратно! – посмотрел он на Гиви.
– Бери, дорогой! – радостно ответил Вашаломидзе. – Носи!
– Служу трудовому народу! – торжественно произнес Петька и мигом пропал, будто его с забора сдуло ветром.
Правда, через секунду его голова вновь появилась поверх забора и он спросил:
– А что, теперь вы Клешню расстреляете? За то, что он в вас стрелял из-за дверей?
– Боец Травкин! – командирским голосом рявкнул Ольхин. – Отставить лишние вопросы!
– Слушаюсь! – ответил Петька и исчез. На этот раз основательно.
Ольхин и Вашаломидзе постояли, посмотрели на забор, где только что восседал пацан, затем дружно рассмеялись и направились к поджидавшему их «штоверу».
13
Разбирательства с Клешей, или как он там именовался на самом деле, устроившим стрельбу по смершевцам, решили отложить на потом. Пускай посидит и подумает – куда он денется из-под стражи? Не до него сейчас было, так как предстояло разобраться с Любкой с улицы Бахчисарайской и ее таинственными ночными посетителями. Очень могло быть, что Любка и есть та самая Дуня, обозначенная немецкими буквами на гестаповском документе. А ее ночные посетители, может статься, это связные между нею и каким-нибудь замаскированным вооруженным отрядом, оставленным немцами в советском тылу. Например, с той же гипотетической группой «Вольф». Не зря же и Дуня с улицы Бахчисарайской, и группа «Вольф» упомянуты в одном и том же черновике немецкого документа. В общем, интересная и перспективная вырисовывалась картинка, а потому с ней и надо разобраться незамедлительно.
– Мыслю так, – сказал Ольхин. – Шалопутную Любку брать пока не будем. Лучше устроить рядом с ее домом засаду. И брать – когда к ней явится посетитель. Понятное дело, вместе с ним, с посетителем.
– Так-то оно так, – в раздумье произнес Волошко. – Да только как ее устроишь, засаду? Где спрячешься? Там дома впритык друг к дружке…
– В домах и спрячемся! – предложил Вашаломидзе. – Неужто не пустят?