Майор Пронин и тайны чёрной магии

Кто это «он» было совершенно понятно, – под словом «он» подразумевался, несомненно, сам дьявол.

– А теперь бери мешок, иди по полю и разбрасывай вокруг себя землю, – хриплым голосом приказал Марусе Тихон Петрович, – иди и не оборачивайся!

– Зачем? – опять спросила Маруся…

Всё-то ей надо было знать!

– Заметать следы, – сказал Тихон Петрович, – Чтоб Ваське не было обратного пути…

Маруся сошла с дороги и пошла по жнивью.

Она сняла мешок с плеча, достала горсть земли, бросила её, опустила руку в мешок снова…

И в этот момент произошло нечто невероятное, – раздался голос, – нет, не голос Тихона Петровича Лещенко, не юной Маруси Коваленко, а голос какого-то третьего существа, которое взялось неизвестно откуда и неизвестно зачем.

Даже Маруся вздрогнула от неожиданности, даже Тихон Петрович, – уж он-то видывал виды на своём веку – и тот вздрогнул…

– Очень любопытно, – произнёс этот третий голос и прямо перед глазами Тихона Петровича, точно из-под земли, возникла какая-то фигура.

Несомненно было только одно, что это – не дьявол, с которым Тихон Петрович находился в самых свойских отношениях, дьявола бы он узнал сразу, это был кто-то другой.

– Добрый вечер, – сказал этот другой, и Тихон Петрович узнал… он никак не рассчитывал видеть в этом месте и в это время следователя Евдокимова, который совсем недавно приехал к ним в станицу.

– Товарищ Евдокимов. – назвал его Тихон Петрович и тут же поправился, – в такой обстановке можно было разговаривать фамильярнее. – Дмитрий Степанович, вы что же это, пришли посмотреть, как я ворожу?

– Пожалуй, что и так, – согласился Евдокимов. – Мне тоже любопытно посмотреть на дьявола.

– Э-эх! – Тихон Петрович с досадой махнул рукой. – Испортили вы нам всю ворожбу!

– Ну, ничего, – вежливо сказал Евдокимов и пошёл в сторону Маруси.

Тихон Петрович спокойно, хоть и недовольно посматривал на Евдокимова.

Старик не мог понять, откуда вдруг взялся Евдокимов, шли они с Марусей полем одни, никого не было заметно…

– Будьте добры, товарищ Коваленко, дайте мне ваш мешочек, – невинным голосом произнёс Евдокимов и протянул к нему руку. – Давайте, давайте.

– Не давай! – крикнул Тихон Петрович. – Маруська!