Мегрэ и его мертвец

Крепкий напиток заставил его закашляться, на глазах выступили слезы. Затем он швырнул на стойку несколько монет и широким, быстрым шагом вышел на улицу.

— За ним, живо! — приказал помощнику комиссар. — Боюсь только, его уж теперь не догнать.

Инспектор поспешно кинулся вслед.

— Вызови такси! Быстро! — скомандовал комиссар, обращаясь к Шеврье.

Набережная Берси прямая и длинная, боковых улиц нет. Может, прежде чем этот тип удерет от Люка, удастся догнать его на автомобиле.

Глава пятая

Чем жарче становилась погоня, тем сильнее крепла в Мегрэ уверенность, что все это когда-то с ним уже происходило. Подобное ощущение он порой испытывал во сне. Таких снов он в детстве боялся больше всего. Ему обычно снилось, будто он пробирается через какие-то дебри, и тотчас его охватывало такое чувство, словно уже был здесь, делал те же движения, произносил те же слова. При этом он испытывал головокружение.

Преследование, начавшееся на набережной Шарантон, шло тем же затейливым маршрутом, который мысленно проделал комиссар у себя в кабинете, когда в полном отчаяния голосе маленького Альбера ему слышалось эхо растущей тревоги и страха.

Человек, спешивший по бесконечной, почти пустынной набережной Берси, то и дело оглядывался и, всякий раз видя позади себя приземистую фигуру Люка, ускорял шаг.

Мегрэ ехал в такси следом. Какой контраст являли собой оба эти человека! У того, что двигался впереди, взгляд и походка словно у дикого зверя. Движения, даже когда он бежал, исполнены своеобразной грации.

По пятам за ним следовал коренастый Люка. По обыкновению выставив вперед брюшко, он напоминал одну из тех похожих на сосиску с приделанными к ней ногами неказистых дворняг, которые преследуют вепря настойчивее самых породистых борзых.

Любой готов был биться об заклад, что рыжий опередит Люка. Даже Мегрэ, увидев, что незнакомец, воспользовавшись отсутствием пешеходов, устремился вперед, велел шоферу прибавить газу. Но, оказывается, напрасно. Самое странное, Люка вроде бы и не спешил. Он просто шагал себе, с виду — среднего достатка парижанин, отправившийся прогуляться.

Тысячи людей встретятся им в этот день на улицах и площадях Парижа, но, как и в истории с Альбером, никто не заподозрит, какая драма разыгрывается у них на глазах.

К тому времени, как они очутились у моста Аустерлиц, иностранец — Мегрэ решил, что перед ним иностранец, — казалось, был обеспокоен больше, чем поначалу. Беглец повернул на набережную Генриха IV, видно, что-то затеяв. И действительно, как только все трое оказались в квартале Сен-Поль, незнакомец снова рванул вперед, на этот раз направляясь в сторону лабиринта узких улочек, расположенных между улицей Сент-Антуан и набережными.

Мегрэ чуть не потерял его из виду: оказалось, что один из переулков перегорожен грузовиком.

Играющие на мостовой дети изумленно смотрели на двух бегущих мужчин. Лишь через два квартала Мегрэ удалось догнать обоих. По-прежнему чрезвычайно респектабельный, пальто аккуратно застегнуто, Люка лишь чуть запыхался. Он даже догадался мигнуть комиссару: дескать, не беспокойтесь.

Инспектор еще не знал, что погоня эта, за которой Мегрэ с комфортом наблюдал из автомобиля, будет продолжаться не один час. Что станет еще более напряженной.

Позвонив куда-то, незнакомец начал терять самообладание. Зашел в небольшой бар на улице Сент-Антуан. Люка последовал за ним.

— Он его сейчас арестует? — поинтересовался водитель, знавший Мегрэ.

— Нет.