Сэндвич с пеплом и фазаном

Глава 17

С шоком порой приходит наэлектризованное молчание: невыносимое, но при этом ты не в состоянии его нарушить. Я не шевелилась, уставившись на Коллингсвуд, а она смотрела на меня, и казалось, прошла вечность.

Я медленно пошла обратно, ставя одну ногу перед другой: топ-топ-топая к ней, словно безжалостный зомби.

— Скажи мне, — попросила я, видимо, слишком грубо, потому что Коллингсвуд сразу разрыдалась.

— Не могу, — всхлипывала она, — просто не могу.

И меня тут же выбросило в тот момент, когда она и труп вывалились из камина. Как жестоко я с ней тогда обращалась!

«Заткнись», — сказала я тогда и заявила, что у нее текут слюни, и все это время безголовое тело лежало перед нами на полу.

И кто вызвал сочувствие? «Бедная, маленькая, одинокая, несчастная Флавия де Люс», как сказала мисс Фолторн, в то время как бедную, маленькую, одинокую, несчастную Коллингсвуд уводили, чтобы запереть в лазарете.

В этом не просто не было никакого смысла, более того, все это быстро превращалось в ночной кошмар.

К тому времени, как я приблизилась к Коллингсвуд, я испугалась больше, чем могла вообразить.

— Все равно скажи, — произнесла я, сжимая ее руку в своих ладонях, и мы обе залились слезами.

— Не могу, — прошептала она, сжимаясь, и в ее глазах я прочитала, что это правда. Сказав мне, что она знает, чей труп, она уже перешла границы. Это дорого ей стоило, и сейчас — по крайней мере, сейчас — ей нечем больше поделиться.

Чем можно было так напугать эту девочку и так эффективно заставить ее умолкнуть? Может быть, труп — это пример, что случается с теми, кто болтает?

— Что, если я задам тебе парочку вопросов? — спросила я в приступе внезапного вдохновения. — Таким образом ты сама ничего не будешь рассказывать.

Она покачала головой, и я поняла, что мне придется выяснять все самостоятельно.

Веселая болтовня девочек в отдалении указывала, что на сегодня хоккейные матчи закончены. Если я хочу попасть в свою комнату незамеченной, мне надо пошевеливаться.

Нет лучшего прикрытия, чем беспорядочно движущаяся толпа шумных победительниц.

Я добралась до «Эдит Клейвелл» и заперлась на ключ. Я — лиса, которую загнали в нору, и если они хотят заполучить меня, пусть попытаются выкопать.

Я достала свою записную книжку и, перевернув ее вверх тормашками, начала писать с обратной стороны.

«Действующие лица в деле», — написала я на первой странице и подчеркнула эти слова.