Де Люме был растроган при виде этой стройной, проворной, пылкой девушки.
— Кто ты? — спросил он.
— Я его невеста Неле, — отвечала она, — я пришла за ним из Фландрии.
— Хорошо сделала, — сухо сказал де Люме и уехал.
К Уленшпигелю приблизился Долговязый.
— Юный фламандец! Ты и после свадьбы не уйдешь из нашего флота? — спросил он.
— Не уйду, мессир, — отвечал Уленшпигель.
— А ты, девушка, что будешь делать без мужа?
— Если позволите, мессир, я буду свирельщицей на его корабле, — отвечала Неле.
— Будь по-твоему, — молвил Долговязый и подарил ей к свадьбе два флорина.
А Ламме, смеясь и плача от радости, говорил:
— Вот еще три флорина! Мы будем есть все подряд. Плачу я. Идем в «Золотой Гребешок»! Мой друг уцелел! Да здравствует гёз!
А народ рукоплескал, а они пошли в «Золотой Гребешок», и там начался пир на весь мир, и Ламме бросал из окна деньги в толпу.
А Уленшпигель говорил Неле:
— Любимая моя, наконец ты со мной! Слава Богу! Она здесь, моя милая подружка, она со мной — и телом, и сердцем, и душою! О, эти ласковые глаза, этот хорошенький алый ротик, откуда исходят одни только добрые слова! Ты спасла мне жизнь, моя нежно любимая! Ты заиграешь на наших кораблях песню свободы. Помнишь?.. Нет, не надо вспоминать… Этот веселый час — наш, и это личико, нежное, как июньский цветок, — мое. Я в раю. Но ты плачешь?..
— Они ее убили, — сказала она и поведала ему свое горе.
И, глядя друг другу в глаза, они плакали слезами любви и скорби.
И на пиру они ели и пили, а Ламме смотрел на них грустным взглядом и говорил:
— Жена моя! Где ты?
И пришел священник и обвенчал Неле и Уленшпигеля.
ebooksa