Нам не разрешили вести видеосъемку, а запись на диктофон по ходу наблюдения отвлекала бы врачей. Поэтому каждое утро на протяжении нашего исследования Лора Джонс, медицинский антрополог с многолетним опытом работы в больницах, входила в заранее назначенную операционную. Она незаметно садилась на стульчик в углу и вела записи. Она разработала обширный набор поведенческих кодов, который позволил ей занести все наблюдаемые взаимодействия в таблицу. В результате Лора задокументировала более 6000 социальных обменов, которые имели место во время 200 хирургических процедур[377].
Хотя сотрудники больницы находятся здесь ради операции, они, иногда проводя по восемь или более часов в относительно тесной комнате, демонстрируют широкий спектр моделей поведения. Большая часть их социальных взаимодействий не имеет никакого отношения к происходящей медицинской процедуре. В операционных играет музыка (выбранная хирургом), члены команды сплетничают, флиртуют, шутят и смеются, обсуждают спорт и политику, обмениваются новостями, показывают фотографии домашних питомцев, танцуют и поют, раздражаются и даже злятся. К счастью, пациенты не догадываются о такой общительности вокруг них! Лора отметила, что приблизительно треть процедур сопровождается конфликтами, но только 2 % из них оказываются серьезными (когда между сотрудниками вспыхивает ярость или они швыряются инструментами).
Бóльшая часть критики передается от присутствующего хирурга анестезиологу, а от анестезиолога — операционным медсестрам. Критика редко идет в обратную сторону, то есть вверх по иерархии. Я слышал жалобы на жесткую иерархию в операционных и не могу представить, как без нее обойтись. Мне бы не хотелось ложиться под нож, пока демократичная команда не спеша заводит дискуссии по каждому важному решению. Быстрые действия требуют команду с четкой вертикалью власти. Хирург в операционной всегда альфа. Именно его или ее будут хвалить за удачно проведенную операцию или винить в провале.
Что же касается гендеров, то они в операционной находятся в равном положении. Например, нам не удалось обнаружить разницы в поведении хирургов женского и мужского пола. Начитавшись о женском и мужском стиле лидерства, мы ожидали, что мужчины будут более авторитарны, а женщины — склонны к поддержке и личному подходу. Возможно, так оценивают себя сами хирурги или их так оценивают другие, но, исходя из наблюдений, все хирурги ведут себя одинаково. Представители обоих гендеров в равной степени командовали персоналом и демонстрировали одинаковую манеру общения.
Но было замечено различие в зависимости от полового состава команды в операционной. В плане дружеского взаимодействия и кооперирования команды, по большей части состоящие из мужчин, справились хуже, чем состоящие из женщин. Причина может быть в том, что мужчины ведут себя буйно в обществе друг друга. Еще более увлекательным оказалось взаимодействие между альфой и остальным персоналом в операционной в зависимости от пола. Когда в полной комнате женщин работал мужчина-хирург, мы зафиксировали более высокий уровень кооперации, чем когда его окружали другие мужчины. С другой стороны, когда женщина-хирург работала в операционной, полной мужчин, кооперация была выше, чем когда ее окружали другие женщины. Мы насчитали вдвое больше конфликтов, когда пол альфы совпадал с полом большинства персонала в операционной. Поскольку хирург задает тон всех взаимодействий, именно такой вариант предсказал бы приматолог. Позиция альфы всегда наиболее значима в пределах своего гендера. Альфа-индивиды испытывают потребность подчеркнуть свой статус, особенно перед представителями своего гендера, так что могут вести себя жестче в их присутствии. Также можно предположить, что матрицы, определяющие направление внимания, схожи у женщин и у мужчин. Мой друг-анестезиолог был прав — операционная действительно напоминает обезьянью горку.
Чтобы командная работа представителей разных полов была продуктивной, требуются культурные гарантии равноправия. Мужчины на рабочем месте должны уважать женщин, и общество обязано предлагать равные возможности для карьеры по таким специальностям, как хирург. Мы знаем, как непросто было добиться успехов на этом поприще и как хрупки эти гарантии, но дни, когда мужчина-хирург доминировал в комнате, полной женщин-медсестер, прошли. Несмотря на нашу долгую эволюционную историю однополой кооперации, команды из людей разных гендеров работают чрезвычайно успешно.
Наконец, когда речь идет о взаимодействии между людьми разного пола, стоит учитывать еще одно диморфное качество — голос. Мы вербальный биологический вид, и голос для нас крайне важен. И здесь я имею в виду не смысл того, что мы говорим, а то, как мы говорим, насколько громко и каким вокальным тембром.
Мы так настроены на голоса, что можем идентифицировать друг друга с их помощью. Это так же работает и у других животных. Однажды, когда я навестил центр исследования приматов в Техасе, меня поразило, как долго голос сохраняется в памяти шимпанзе. Сотрудники центра сообщили мне, что у них живет Лолита — самка шимпанзе, которую я знал больше десяти лет назад и ни разу с тех пор не видел. Когда я пошел ее навестить, на мне была маска. Я забрел на участок вольера, где она проводила время с другими, и она не узнала меня, так как видела только глаза. Она никак на меня не среагировала. Но как только услышала мой голос, все изменилось. Стоило всего лишь поздороваться с ней по-голландски, как Лолита бросилась ко мне, приветственно мыча с большим энтузиазмом.
У меня нет такого низкого зычного голоса, как у многих мужчин, от природы мой голос довольно тонкий и высокий. Но я без особых усилий могу сделать так, чтобы он звучал глубоко, громко и отчетливо. Природа одарила мужчин этим преимуществом, удлинив их гортань. Люди чувствительны к высоте голоса — когда мы слышим лай собаки из-за двери, мы можем сразу же определить, это ши-тцу или сенбернар: чем крупнее собака, тем длиннее ее гортань, а значит, и более низкий лай. Когда я говорю, что природа одарила нас этим преимуществом, я имею в виду, что мужскому голосу не обязательно звучать так глубоко, как он звучит. Под влиянием выработки тестостерона гортань мальчиков удлиняется во время переходного возраста, а у девочек остается прежней. Это изменение, из-за которого голос у мальчиков начинает ломаться, свидетельствует о растущей физической силе. Но так как гортань у мужчин на 60 % длиннее, чем у женщин, в то время как их рост всего на 7 % выше, она излишне длинная. Тембр мужского голоса намного ниже, чем можно было бы ожидать, исходя только из величины тела[378].
Женщины могут попытаться позаимствовать пугающий эффект низкого голоса, но, за исключением небольшого меньшинства, от природы одаренного таким тембром, их голос прозвучит натужно. Так случилось с ныне дискредитированной основательницей Theranos Элизабет Холмс, чей странный голос дни напролет обсуждал интернет.
Только одна категория людей знает из первых рук о том, как обычно общество ведет себя с представителями обоих гендеров. Многие трансгендерные люди годами жили как представители другого пола. Трансгендерный переход обычно включает смену одежды и прически, но также тела и голоса. За счет этого они знают, каково живется представителям обоих гендеров. Их опыт, задокументированный в неформальных личных записях, подтверждает худшие стереотипы, связанные с положением в обществе того или иного гендера. Это как обмен преимуществ одного гендера на преимущества другого. По сравнению с их прошлой жизнью трансгендерные женщины получают больше внимания, но страдают от недостатка уважения. И напротив, трансгендерные мужчины получают больше уважения, но меньше внимания.
После перехода с гендерно-конформными трансгендерными женщинами обращаются мягче и чаще помогают, чем когда-то в их бытность мужчинами. В общественных местах люди им улыбаются, придерживают перед ними дверь, помогают разместить чемоданы на багажных полках самолетов. Прохожие беспокоятся, когда, как им показалось, тем больно или у них что-то случилось. Им улыбаются (древний сигнал одобрения у приматов) намного легче и чаще, чем раньше. Но повышенная мягкость обращения имеет свою цену. Она отражает взгляд на женщин как на беззащитных и зависимых от других, а значит, их меньше воспринимают всерьез. Их голоса игнорируют на собраниях и их локтями отталкивают в метро. Мужчина, идущий им навстречу, ожидает, что они уступят дорогу. Когда некоторые отважные женщины решались проверить эту динамику на прочность и отказывались прогибаться под идущих навстречу мужчин, это приводило к многочисленным столкновениям[380].
Трансгендерные мужчины сообщают о противоположных ситуациях. Внезапно их лишают дружелюбия, улыбок и элементарной вежливости, к которым они привыкли, будучи женщинами. С ними обращаются как с автономными индивидами, способными самостоятельно позаботиться о себе. Так как никого не волнует их благополучие, они понимают, что теперь сами отвечают за себя. Одного трансгендерного мужчину ожидал неприятный сюрприз, когда он впервые вышел из дома как мужчина: «Когда передо мной в супермаркет вошла женщина и не стала придерживать дверь, я врезался в нее лицом»[381].
С другой стороны, быть мужчиной — это сразу же заполучить дополнительное уважение. Трансгендерный мужчина обнаруживает себя в мире снисходительности к ошибкам и повышенного внимания к успехам. Внезапно к его мнению начинают прислушиваться. Томас Пэйдж Макби был безбородым и андрогинно сложенным и приводил коллег в такое недоумение, что они даже просили его не общаться с важными клиентами, чтобы не слишком их озадачивать. Все изменилось, как только он совершил трансгендерный переход:
Тестостерон понизил мой голос. Он стал совсем низким. Настолько низким, что меня почти невозможно расслышать в шумном баре или во время встречи, где все громко общаются… Но, когда я говорю, люди не просто слушают, а наклоняются в мою сторону. Они неотрывно смотрят мне в рот или на свои руки, будто избегая всего, что может отвлечь их от силы моих слов[382].
Первый раз, когда Макби заметил, что все следят за его губами, это его так поразило, что он не смог закончить предложение. Но люди терпеливо ждали, когда он продолжит. Если бы он был женщиной, они могли бы перебить его, не дослушав, но мужчинам позволительно взять паузу. К тому же мужчины используют голос, чтобы громко обращаться друг к другу через головы женщин. Они, кажется, не слышат женщин, прерывая их на полуслове.
Конечно, все это несправедливо по отношению к женщинам. Хуже того, это просто глупо. Как может поспособствовать корректному принятию решений предвзятое отношение, основанное на тембре голоса говорящего? Это правило просто нелепо для такого умного биологического вида, как наш. Поэтому позвольте мне напомнить, что ничто из вышеописанного не подразумевает одобрения подобного отношения. Напротив, это подчеркивает, насколько глубоко половой диморфизм приматов проник в наше бессознательное.
Ученые исследовали влияние тембра голоса, трансформируя его в порядке эксперимента. Когда они проигрывали голоса, подвергшиеся электронной обработке, молодые слушатели воспринимали более низкий тембр как признак более высокого статуса. От мужчин с низкими голосами ожидали, что они с большей вероятностью смогут победить в драке (физическое доминирование). Их воспринимали как людей, пользующихся бóльшим престижем, более уважаемых и заслуживавших, чтобы к ним прислушались (авторитет). В ходе одного голландского исследования молодые женщины нашли мужчин с более глубокими голосами более привлекательными, так же как многие женщины предпочитают физически развитых мужчин. Это, скорее всего, связано с мужской функцией защитника, хотя голос до крайности плохой способ измерить физическую силу. Голос очень слабо связан с физическими характеристиками, такими как размер тела или количество волос на груди. Возможно, мужской голос приобрел в ходе эволюции более глубокий тембр как признак доминирования, который и мужчины, и женщины научились легко отличать на слух[383].
В бытность свою университетским профессором я никогда не использовал гендерный таймер (приложение для смартфона, которое вычисляет, сколько времени говорили представители того или иного гендера), но если бы я применял его год за годом, то, без сомнения, обнаружил бы, что количество времени, в течение которого на собраниях факультета говорят женщины, неуклонно увеличивалось. Одна из причин — возрастающее число женщин среди преподавательского состава, другая заключается в том, что правила взаимодействия изменились. Если существует группа людей, которая знает или должна знать о скрытом перекосе в области гендера, то это профессора психологии. Большинство из них осуждают этот перекос и пытаются компенсировать его влияние на дискурс. В наши дни, если женщину прерывает коллега-мужчина, она с большей долей вероятности ответит ему что-нибудь вроде: «Эй, я не закончила!»
Тем не менее исследования показывают, что на официальных мероприятиях женщины часто молчат, пока говорят мужчины. Например, после научного семинара мужчины задают в 2,5 раза больше вопросов, чем женщины. Гендерное соотношение во время вопросов и ответов более или менее выравнивается, если на мероприятии присутствует больше женщин или если женщина задает первый вопрос[384]. И все же мужчины, подминающие женский дискурс под себя, остаются привычным зрелищем. Недавно, в ходе теледебатов между кандидатами в вице-президенты США Камалой Харрис и Майком Пенсом, Пенс постоянно прерывал Харрис и бубнил на фоне ее голоса, пока она сохраняла ледяное спокойствие, снова и снова повторяя «Сейчас говорю я». Пенс также перебил женщину-ведущую, которой оказалось не под силу удержать его.
ebooksa