Разные. Мужское и женское глазами приматолога
Эдвардс объясняет это самосоциализацией. Социализация не всегда навязывается обществом — она может исходить и от самого ребенка. Поскольку и мальчики, и девочки предпочитают компанию представителей своего пола, девочки проводят больше времени с женщинами. В сочетании с интересом к младенцам это автоматически вовлекает их в заботу о детях. Но это еще не все, поскольку Эдвардс отмечает очевидное удовольствие девочек при выполнении задач, связанных с младенцами. Они сами вызываются помогать с такими делами. Интерес к подобным задачам — одно из самых предсказуемых различий между гендерами в разных культурах.
Молодые самки приматов также одержимы младенцами, как и человеческие девочки, в то время как интерес самцов к детенышам отражает скорее обычное любопытство, а не склонность к воспитанию. Молодые самцы шимпанзе часто переносят детенышей странным образом, не давая тем ухватиться за их тело, как это любят делать шимпанзята. Я с ужасом наблюдал, как молодые самцы изучают маленького детеныша, растягивая его ноги и руки до предела, засовывают пальцы ему в горло или дерутся за него со сверстниками. Несмотря на шумный протест малыша, они уклоняются от отчаянных попыток матери забрать шимпанзенка назад. Ясное дело, большинство матерей и у приматов стараются не позволять самцу уйти с их детенышем, если только он не доказал, что будет осторожен и что ему не наплевать. Такие самцы существуют, но они, как правило, немного старше и более опытны. Отдавая детеныша молодым самкам, мать по крайней мере может быть уверена, что с ее ребенком будут обращаться бережно, за ним будут присматривать и вернут его к моменту кормления.
Уже более полувека мы знаем об этой разнице между полами. Молодые самки приматов любят возиться с «чем-нибудь извивающимся», как выразился один исследователь обезьян в дикой природе. В своей работе 1971 г. американский приматолог Джейн Ланкастер описала диких зеленых мартышек в Замбии: «К тому времени как детеныш достигает шести или семи недель, он начинает проводить большую часть своего бодрствования в компании неполовозрелых самок. Матери мартышек часто пользуются этим и уходят на поиски еды для себя». Ланкастер сравнивает эту реакцию с реакцией самцов: «Никогда не видели, чтобы какой-то самец, любого возраста, вел себя с новорожденным малышом так, как мать, — так же обнимал бы его, носил или ухаживал за ним»[402].
При изучении нечеловекообразных обезьян было обнаружено, что неполовозрелые самки взаимодействуют с детенышами в три, а иногда и в пять раз чаще, чем неполовозрелые самцы. Самки, которые ведут себя таким образом (заботятся о чужих детенышах), называются аллопарентами, или самками-помощницами. Это помогает им развить навыки материнства. Приматолог Линн Фэрбенкс исследовала это явление у зеленых мартышек. Она наблюдала за большой группой особей, которые впервые стали матерями и чью историю знала с рождения. Фэрбэнкс хотела выяснить процент выживших детенышей. Помогли ли им в молодости часы, проведенные в заботе о потомстве других мартышек? Еще как. У матерей, которые занимались этим в детстве, смертность потомства была ниже, чем у тех, кто не имел такого раннего опыта[403].
Нечеловекообразные обезьяны, которые выросли отдельно от матерей с детенышами, пренебрегают своими первыми сыновьями и дочерьми. Они не представляют, что с ними делать, и даже не берут их на руки. То же самое происходит, как правило, у человекообразных обезьян в зоопарках: им не хватает знаний обо всем, что касается материнства. Чтобы показать самкам, как обращаться с детенышем, они должны иметь перед глазами материнский опыт[404]. Это так же работает и у многих млекопитающих: можно вспомнить повсеместно встречающихся «тетушек», которые выступают няньками для малышей у слонов, дельфинов и китов. И хотя мы склонны думать, что материнское поведение грызунов должно быть врожденным, у них также материнство порождает материнство.
Установив камеру в мышиной норе, мы обнаружили, что опытные матери стараются держать своих юных дочерей поблизости. Если одна из них сбежит из норы, мать погонится за ней и вернет. Она учит ее, как относить мышат обратно в гнездо: выпускает мышонка и затем снова берет его за шкирку на глазах у дочери. Или сажает мышонка перед молодой самкой, как бы подталкивая ее самостоятельно его поднять. Молодые мыши, у которых имелась такая тренировка, научаются обращаться с мышатами быстрее, чем те, у которых ее не было[405].
Поэтому пора перестать называть стереотипным пристрастие девочек к младенцам и куклам. Человеческое поведение, наблюдаемое по всему миру и встречающееся у многих других млекопитающих, нельзя объяснить предрассудками и гендерными ожиданиями, даже если и то и другое вносит в него свой вклад. Это поведение глубже. Оно не случайно связано с биологией. Поскольку материнские навыки слишком сложны, чтобы полагаться на инстинкт, эволюция позаботилась о том, чтобы представительницы гендера, которому они особенно нужны, сами стремились подготовиться к материнству.
Тенденция, которая функционально связана с древним способом размножения, не стереотипна, а архетипична.
Эдиповы тамарины — обезьяны из Южной Америки размером с белку, проявляющие высокую степень отцовской заботы. Если самка этой обезьяны рожает близнецов, отец переносит их с места на место чаще, чем мать
Теперь вернемся к тому, что самцы приматов, даже у видов с очень малой долей или полным отсутствием отцовской заботы, далеко не равнодушны к детенышам. При определенных обстоятельствах самцы готовы обнимать и растить их, проявляя впечатляющий воспитательный потенциал. Более того, этот потенциал не ограничивается приматами. Например, самцы крыс не славятся заботой о крысятах, и все же они делают это, если их надолго оставить с детенышами наедине. То же самое наблюдается и у петухов, что отмечал в своем дневнике еще Чарльз Дарвин. Он утверждает, что каплун (кастированный петух) «насиживает яйца не хуже, а часто и лучше самки». Дарвин предполагал, что «латентный инстинкт» к воспитанию таится внутри мозга самца[406].
Этот инстинкт в полной мере проявляется у многих птиц-отцов, которые нежно заботятся о своем потомстве и яростно его оберегают, а также у некоторых приматов, таких как игрунки и тамарины. Самцы этих маленьких обезьян из Южной Америки активно разделяют обязанности по переноске близнецов, которых родили самки, и заботу о них. Американский приматолог Чарльз Сноудон изучал эдиповых тамаринов на протяжении всей своей карьеры. Я часто навещал его колонию недалеко от Висконсинского центра приматов. Сноудон выяснил, что отцы тамаринов могут быть весьма умелыми и заботливыми. Они так выкладываются, что теряют в весе, когда переносят детенышей на спине. Основная материнская лепта у этих обезьян сводится к беременности и лактации. Мать переносит детенышей только во время грудного вскармливания, предоставляя отцу все остальное время. Он щедро делится твердой едой с близнецами, чтобы подготовить их к тому моменту, когда придется самим добывать пропитание. Уже во время беременности партнерши будущий отец претерпевает гормональные изменения. У него повышается уровень типично женских гормонов, стимулирующих социальные связи, таких как эстроген и окситоцин. Кроме того, он толстеет, чтобы компенсировать ожидающую его потерю веса[407].
Впрочем, эти обезьяны достаточно далеки от нас по происхождению, что делает их пример менее актуальным для эволюции людей. Ближе к нам гиббоны и сиаманги Юго-Восточной Азии. Больше всего они знамениты прекрасным совместным пением брачных пар на вершинах деревьев. Пение укрепляет брачную связь и отпугивает соседей от их территории. Самцы и самки разделяют задачи по заботе о ребенке, и самцы часто переносят своего единственного детеныша, играют с ним и делятся едой[408].
Если обратиться к нашим ближайшим сородичам — высшим приматам, может показаться, что самцы не участвуют в заботе о потомстве, но на самом деле это не совсем так. Действительно, они редко переносят детенышей или помогают им найти еду, но оберегают их. Например, когда в Африке гориллы или шимпанзе переходят через дорогу, крупный самец может встать на полпути, как это делает полицейский, чтобы остановить дорожное движение. Он будет терпеливо стоять там, ожидая, когда все члены его группы перейдут на другую сторону[409]. Поскольку самцы горилл гиперопекающие, западные охотники в старину обычно возвращались со шкурами, головами и руками взрослых самцов. Самцы угрожающе бросались на охотников, чтобы дать своей семье время убежать, и попадали под пули. В наше время, к счастью, подобные защитные действия приводят только к появлению многочисленных фотографий грозных самцов, бьющих себя в грудь.
Самую невероятную защиту со стороны самцов шимпанзе я наблюдал во время возвращения Кёйф и Розье в общий вольер в колонии зоопарка Бюргерса. Держа их обеих отдельно от остальных на протяжении нескольких недель, чтобы научить Кёйф кормлению из бутылочки, мы заметили враждебный настрой молодого альфа-самца Никки. Однажды, когда Кёйф проходила мимо ночной клетки Никки, он дотянулся между прутьями и схватил Розье, которая держалась за мать. Кёйф отскочила с пронзительным криком. Эта ситуация нас сильно обеспокоила. Нам только не хватало ужасного инфантицида, о котором обычно сообщают наблюдатели за шимпанзе, находящимися в естественной среде обитания. Розье могли разорвать на куски. Так как я держал ее при себе неделями, помогал Кёйф кормить Розье и кормил сам, то оказался совсем не тем бесстрастным наблюдателем, которым хотел бы быть.
Поскольку таким образом реагировал только Никки, мы решили постепенно воссоединять Кёйф и Розье с остальными и выпустить Никки последним. В открытом вольере все члены колонии приветствовали Кёйф объятиями и с интересом косились на ее малышку. Все тревожно поглядывали на дверь, за которой Никки ожидал своей очереди выйти наружу. Шимпанзе намного лучше знают, чего ожидать друг от друга, чем мы — те, кто наблюдают за ними. В общем столпотворении мы заметили, что двое старших самцов все время держатся поближе к Кёйф.
Наконец Никки выпустили на остров, и где-то час спустя эти двое самцов встали на полпути между Кёйф и приближающимся Никки, обняв друг друга за плечи. Зрелище было еще то, если учесть, что эти двое были заклятыми врагами на протяжении многих лет. И вот они стояли вместе, объединившись против молодого вожака, который приближался самым устрашающим образом, подняв шерсть дыбом. Никки сдался, когда увидел, что двое самцов не собираются трогаться с места. Наверное, защитники Кёйф выглядели невероятно упрямыми, глядя на лидера сверху вниз, потому что в результате Ники бежал. Намного позже он подошел к Кёйф под бдительным присмотром тех двоих самцов. Он был сама доброта. Его намерения навсегда остались загадкой, но мы со смотрителем зоопарка обнялись и выдохнули с облегчением.
Иногда самцы шимпанзе не только защищают молодняк. Их способность к воспитанию проявляется в дикой природе в экстренных случаях. После того как в Фонголи (Сенегал) браконьеры забрали детеныша дикой самки по имени Тиа, исследователям удалось конфисковать шимпанзенка и вернуть его в группу. Майк, самец-подросток, который не являлся ее родственником и был слишком молод, чтобы быть отцом детеныша, подобрал его там, где он был оставлен учеными. Майк знал, чей это детеныш, поскольку отнес его прямиком к Тие. По-видимому, подросток заметил, как трудно Тие передвигаться после того, как ее терзали собаки браконьеров, поскольку он двое суток сам носил детеныша, когда группа перебиралась с места на место, а Тиа, прихрамывая, следовала за ними[410].
Еще более примечательно, что самцы полноценно усыновляют неродных детенышей — и это самый большой вклад с их стороны. Кристоф Бёш перечисляет по крайней мере десять случаев усыновления со стороны самцов шимпанзе, которые он наблюдал в течение более тридцати лет в лесу Таи. Они происходили после скоропостижной смерти или исчезновения матери шимпанзенка. В 2012 г. канал Disneynature выпустил популярный фильм «Шимпанзе» (Chimpanzee), в котором показывается, как Фредди (альфа-самец сообщества) взял под свое крыло малыша Оскара. Этот документальный фильм основан на реальных событиях. Когда мать Оскара умерла от естественных причин, команда операторов осталась поблизости, несмотря на то что перспективы маленького Оскара были туманны. Фредди повторил поведенческий паттерн приемных отцов, которые позволяют детенышам спать в своих гнездах, защищают их от опасности и усердно разыскивают, если те теряются. Раскалывая орехи камнями, они делятся ядрами с молодняком. Некоторые из них заботились о детеныше не меньше года, а один самец делал это на протяжении пяти лет. Согласно анализу ДНК, приемные отцы не обязательно были связаны кровными узами со своими подопечными. Оскару повезло[411].
Еще на одном участке дикой природы в Национальном парке Кибале в Уганде ученые стали свидетелями вспышки респираторного заболевания, от которого погибли не меньше двадцати пяти шимпанзе. В результате возникло множество сирот. Поскольку шимпанзе зависят от матери в течение как минимум десяти лет, обычно осиротевших малышей ждет смерть. Но четверо из них уже были отняты от груди, и им повезло, что у них были братья-подростки. Приматолог Рахна Редди следовала за этими парами братьев и сестер больше года и обнаружила, что старшие братья невероятно бдительны и ответственны. Они вместе путешествовали, часто занимались взаимным грумингом, успокаивали друг друга, когда кому-то становилось страшно. Старшие братья защищали своих младших братьев и сестер от агрессии и иногда плакали, пускаясь на их поиски, если те терялись. Подобно матерям, они никогда не отправлялись в путь, не убедившись сперва, что младший член семьи следует за ними. Такая заботливость особенно примечательна, если учесть суровую общественную жизнь самцов-подростков, которые обычно вовлечены в борьбу за более высокие ступени в мужской иерархии.
Младшие братья и сестры часто искали успокаивающего физического контакта. Редди описывает, как Голландец, семилетний самец, искал такого контакта со своим семнадцатилетним братом Бакнером: «Голландец обычно садился так, чтобы плечом касаться плеча Бакнера, и часто, когда Бакнер сидел прямо, Голландец прижимался спиной к груди или плечу Бакнера, периодически поскуливая. Так продолжалось как минимум восемь месяцев после смерти их матери»[412].