Местные уркаганы почуяли это шестым чувством, а может, кто и сливал им информацию. Вокруг стояло много палаток, и их владельцы видели, сколько клиентов посещали мою лавку. В общем, по-хорошему не вышло.
— Э, братан, — отчаянно жуя жвачку, подвалил ко мне худой и вертлявый негр, когда я уже собирался домой. Мне как раз помогали двое моих людей, а за этим «братаном» стояли тоже двое его соратников. Так что, силы были приблизительно равны.
— Что надо? — равнодушно осведомился я у него.
— Ты, это, деньгу, смотрю, большую получаешь, и ни с кем ею не делишься.
— С кем надо, с тем делюсь.
— Так и с нами надо! Мы держим район «змей», это наша территория. Потому что мы банда «Гадюк»!
Гм. Вот это новости! Не сказать, чтоб чёрные, но и не белые, скорее даже смешные. Меня на гоп-стоп ставят! И кто? Чёрные отморозки! Обычные отжарки из банды «Гадюк». Весело!
— Так мне ещё и вам бакшиш платить?
— Ты правильно мыслишь, парниша, — довольно осклабился негр и попытался похлопать меня по плечу.
«Хрясь», — и его морда сходу упёрлась в столешницу прилавка. «Чмок!», — еле слышно хрустнули носовые хрящи, и кровь хлынула у бандита из носа, заливая ею поверхность стола.
— Стоять! Все сюда! Давайте бегом! — заорал я на двух оторопевших гопников.
Моя левая рука надёжно держала голову утырка у столешницы, а правая, вырвав из-за пояса пистолет, тыкала им в морды чёрных гопников. Эта шпана имела лишь ножи и дубинки, и против пистолета их вооружение не канало.
Оба медленно приблизились, кося взглядом на своего старшего товарища, что пускал кровавые сопливые пузыри разбитым носом. Пистолет я не успел снять с предохранителя, но отморозки об этом даже не догадывались. Мои подручные стояли рядом и крутили дубинки.
— Кто главный у вас?
— Чёрный Лев.
— Во как!? Не хилое погоняло. А меня зовут Мамба, просто Мамба, без слова чёрный. Не Лев, конечно, но вот к змеям имею непосредственное отношение. Передайте ему, что он не прав. Пусть отстанет от меня. Если же сочтёт, что это невозможно, то пусть определит место, где мы встретимся лично для разговора. Ясно?
— Да! — ответили оба.
— Ну, тогда забирайте своего дурачка и проваливайте отсюда.
Негр с разбитым носом, почувствовав, что моя хватка ослабла, тут же нырнул в объятия своих товарищей.
— Ты пожалеешь, твою мать, ты сильно пожалеешь, — ругаясь и плача, орал он.