Душегуб из Нью-Йорка

– Пока, слава богу, за употребление алкоголя ещё не догадались ввести ответственность, – вымолвил миллионер. – Вам налить?

– «Джек Дэниэлс»? Ух! Я уже и забыл, как он пахнет. Пожалуй, мы не откажемся. Да, Джим? – Он посмотрел на напарника, и тот улыбнулся. – Но мы присоединимся чуть позже. Сначала покажите, где тут у вас бомба.

– Идёмте.

Баркли довёл полицейских до архива и, быстро вернувшись, плотно закрыл за собой дверь. Минут через пятнадцать показался Нельсон и специалист по взрывчатым веществам. Последний держал в руках посылку.

– Не беспокойтесь, джентльмены. Бомба обезврежена. Мой коллега – бывший минёр. Он вернулся с фронта – и сразу к нам, – успокоил присутствующих Нельсон, видя, как Баркли заёрзал на стуле. – Пусть пока эта безделица полежит в углу… А нам можно снять одежду?

– Да-да, вешайте в шкаф, – подсказал хозяин кабинета и, наполнив ещё два стакана виски, предложил: – Угощайтесь, джентльмены.

– С удовольствием, – кивнул лейтенант. – Положа руку на сердце, «прохибишен» – большая глупость. Хуже может быть только запрет на продажу огнестрельного оружия. Если его когда-нибудь введут, то чёрный рынок наводнит Америку ещё большим количеством пистолетов и винтовок, чем сейчас. Да и сегодня в Нью-Йорке есть подпольные магазины. Но мы с ними боремся. А покупателям, решившим преступить закон, светит тюремная решётка… Простите, разболтался. Выпьем за ваше спасение, мистер Баркли.

Когда стаканы опустели, Ардашев спросил:

– Я правильно понимаю, что небольшой флакончик с жидкостью – серная кислота. Рядом – три капсюля-детонатора, наполненных фульминатом ртути. Стоило распечатать бандероль в том месте, где было написано «Открывать здесь», как сработала бы спиральная пружина. Распрямившись, она позволила бы кислоте прожечь капсюли-детонаторы. В результате произошёл бы взрыв. Я прав?

– Абсолютно, – подтвердил полицейский взрывотехник. – Вы неплохо разбираетесь в этом ремесле.

– Мистер Ардашев, а как вы догадались, что в посылке бомба? – закурив «Кэмел», справился Нельсон.

– Если быть кратким, я пришёл к выводу, что преступник, называющий себя Морлоком, имеет проблемы с правой рукой. Во-первых, он её прячет или надевает на неё перчатку. А когда это невозможно, то ему приходится облачать в перчатки обе руки, даже находясь в помещении; во-вторых, о физическом увечье правой кисти говорит его почерк. С чем это может быть связано? Морлок – отличный химик, он разбирается в ядах. Но знание химии не могло не привести его к созданию взрывных устройств. От смешивания ядов до конструирования бомбы – один шаг. Я предположил, что, собирая бомбу, произошёл взрыв, оторвавший злоумышленнику несколько пальцев. И я полагаю, что пострадали три пальца: большой, указательный и безымянный. Тем и объясняется необычность его почерка. Но поскольку странный почерк уже сформировался, то можно предположить, что ранение случилось, по крайней мере, более года тому назад. Словом, навыки работы со взрывчаткой у него есть. Как вы знаете, три убийства, совершённые этим душегубом, заключались в отравлении. Украв документы мистера Баркли на груз, перевозимый на «Балтиморе», и прибыв в Нью-Йорк первым, Морлок надеялся получить его раньше законного владельца, но ему это не удалось. А с появлением мистера Баркли в Нью-Йорке надежды на быстрое получение золота рухнули окончательно. Какой выход для него из этой ситуации? Естественно, устранение законного владельца груза. Но каким образом? Нам известно, что все предыдущие преступления, за исключением сбрасывания с поезда Эдгара Сноу, совершались путём отравления жертв. Но в данный момент Морлок лишён доступа в офис мистера Баркли. Он не может никоим образом подсыпать яд в чашку или подложить в туалетную комнату отравленное мыло. Значит, остаётся единственный способ – взорвать жертву. Но как? Самый простой вариант – послать по почте взрывное устройство. И сделать это надо как можно скорее, потому что время уходит. Думаю, что если не сегодня, то завтра или послезавтра смертельная бандероль обязательно бы пришла.

– А с чего вы решили, что бомбу отправил Морлок? Это может быть кто угодно: мафия, конкуренты… – с сомнением в голосе изрёк Нельсон.

– На бандероли указан адрес отправителя. Это местонахождение офиса контрагента мистера Баркли, от которого мы ждём копии документов. Злоумышленник считал, что, увидев стокгольмский адрес, любой из нас с нетерпением распечатает посылку, – пояснил Клим Пантелеевич. – Он есть только в украденных бумагах на карго. Преступник понимает, что когда мы получим нотариально заверенные копии на груз, то нам золото выдадут. И он ничего с этим уже не сможет поделать, потому что наверняка понимает, что мистер Баркли уже обратился с заявлением в полицию и злодея ищут. Но как бы не так! Доблестная полиция Нью-Йорка, несмотря на два трупа, до сих пор не возбуждает уголовное дело.

– Уверен, что теперь, после неудачной попытки взрыва офиса мистера Баркли, прокуратура пойдёт нам навстречу. Я вам скажу больше: если появится хоть одна гипотеза о том, что Морлок иностранец или связан с ними, дело заберут федералы. Во всяком случае, мы будем обязаны уведомить Бюро расследований о сегодняшнем происшествии. После трагедии на Уолл-стрит всё, что связано со взрывными устройствами, обязательно проходит через них. – Нельсон поднял глаза на Ардашева. – Нельзя не позавидовать вашей внимательности и логике рассуждений.

– Благодарю, лейтенант.

– Мой шеф скромно умолчал, что в прошлом году ему уже присылали подобный «подарок» на день рождения. Принесли прямо в ресторан, к столику[77].

– Как же вам удалось избавиться от такого «презента»? – не удержался от вопроса бывший минёр.

Ардашев пожал плечами.

– Взорвал. Господь уберёг не только меня, но и окружающих… Однако, лейтенант, я прошу вас освободить мисс Лилли Флетчер. Любому теперь ясно, что она не может быть Морлоком.