«Ах, как жаль! Если бы этот человек служил мне, я бы мог смело бросить вызов всему Парижу! Однако с этим юнцом необходимо покончить, иначе в один прекрасный день он проломит мне череп!»
Через несколько секунд Капестан добрался до лестницы, о которой ему говорил швейцарец, но, вместо того, чтобы помчаться вниз, во двор, начал подниматься наверх! Шевалье карабкался по ступеням из последних сил, чувствуя близкую погоню и постоянно оглядываясь назад. Наконец лестница кончилась — и Капестан увидел коридор, в глубине которого маячила распахнутая дверь.
— Проклятье! — взревел Лувиньяк.
Капестан уже был за дверью! И с грохотом захлопнул ее! Навалившись на створку всем телом, он почувствовал, что в бок ему воткнулся торчавший в скважине ключ… Шевалье повернул его и лишь тогда, испустив тяжелый вздох, рухнул на колени. Все поплыло у него перед глазами, и он лишился чувств. Совсем рядом бесновались разъяренные убийцы.
— Взломаем дверь! — вопили в один голос Монреваль, Базорж и Лувиньяк; кто-то из них пытался просунуть в замочную скважину лезвие кинжала.
— Не стоит, — произнес Кончини, с ужасной улыбкой приближаясь к своим людям…
Эта сцена разыгрывалась всего в нескольких шагах от покоев, где толпились многочисленные просители и придворные, добивавшиеся аудиенции у маршала д"Анкра. Но Кончини никого не принимал, с нетерпением ожидая, когда же Ринальдо доложит ему:
— Капестан мертв!
В блестящей разряженной толпе выделялась юная девушка, необыкновенно прелестная и изящная. Стоявший рядом с ней красивый и элегантный юноша, казалось, пожирал ее глазами.
— Господин де Сен-Мар, — кокетливо говорила она, — вы пожелали быть моим проводником в этом незнакомом для меня мире, так приступайте же к своим обязанностям.
— Марион, — вздохнул маркиз, — если бы вы поощрили меня хотя бы одной улыбкой! Но будь по-вашему: с кого или с чего я должен начать?
— Допустим, с этого молодого епископа! Своей гордой осанкой и гибкой грацией он напоминает льва… — задумчиво произнесла девушка.
— Скорее уж — тигра! — прошептал Сен-Мар.
— Он не сводит с меня глаз, — продолжала Марион Делорм. — Как зовут этого бледного прелата?
— Епископ Люсонский, герцог де Ришелье, — мрачно сообщил маркиз.
— Епископ Люсонский? — воскликнула девушка, вздрогнув. — Проводите меня к нему, прошу вас!
— Жестокая! — побледнел Сен-Мар. — Представить вас человеку, который даже и не думает скрывать, какую страсть вы ему внушили! Никогда!
— Так-то вы служите мне? — промолвила красавица с чарующей улыбкой. — Неужели мне придется найти себе другого рыцаря?
— Нет! — пробормотал Сен-Мар. — Я повинуюсь…
Он подал руку Марион Делорм, и оба направились к Ришелье, смотревшему на них… Его горящие глаза буквально впились в Марион Делорм. А та думала: