– Потому что если старший батя младшему, то тогда будут несколько вариантов, и все отвратные. Первый – пробуем обоих взять в плен, хоть это и опасно. Тогда придётся пытать по очереди. Времени много потеряем, да и разводить в стороны, чтобы они одно и тоже, как попки, не твердили, устанем. А нас всего двое, так что такой расклад мимо. Второй – пытать сына на глазах у отца. Не выйдет. Наврёт мужик с три короба и на себя вся возьмёт, лишь бы сына спасти. Третий – пытать отца на глазах у сына и любоваться чудесами стойкости, которые он продемонстрирует. Ты не садист, случаем? – внезапно спросил он у меня.
– Нет. Не переживай. Дальше говори.
– Потому я считаю самым разумным валить старого сразу, а молодого в работу. И серьёзность намерений подтвердим, чтобы без ненужной трескотни и иллюзий обойтись; и, надеюсь, необходимую первичную психологическую подготовку проведём. И уже по барабану будет – папка это его или нет, заднюю не включишь.
Теперь настала моя очередь задуматься ненадолго. Вот вроде бы дядька и правильно говорит, верно – тут не до миндальничания; да и я прекрасно осознавал, когда обещал Зюзе, все последствия своего решения. Но при одной мысли стрелять в безоружного коробило, как тургеневскую барышню. Да прав Коля, прав! Именно так и надо поступить! Это во мне не страх и не жалость говорят – а то самое, из остатков человечности.
Да, вот такой вот я противоречивый: то глотки режу, то сопли пускаю. Но пусть лучше так, чем делать выбор в пользу чего-то одного.
Перед глазами встали, с мясом, с болью выдернутые из памяти, женщина с детьми, качающиеся на лёгком, пропитанном ароматами цветов и сочной травы, ветерке; пепелище с его неповторимым, приторным запахом; и я, вышвырнув интеллигентскую мягкотелось из головы, решительно рыкнул:
– Согласен. Пошли. Мужика я положу.
Поднялись, прикидывая, как умнее взять тех двоих в клещи. Неожиданно Николай, словно ни к кому не обращаясь, сказал:
– Как же мне это не нравится… Ну вот что мы за существа такие, раз по-людски поступать не можем, а только в книгах про это читаем?.. Пошли, Витя! Взрослый на мне, и не спорь! Ты лучше со своей зверюгой от других неожиданностей подстрахуй и молодого в горячке не угробь.
Я равнодушно пожал плечами. Может так и лучше… В конце концов план именно его, мой номер второй.
Обходили мы тех двоих, как и условились, по широкой дуге, каждый со своей стороны. Не смотря на отсутствие подготовки к совместным действиям, на огневую позицию вышли одновременно, без задержек. Перед нами открылась интересная картина: мужчина и парень, разобрав один из многочисленных небольших завалов, сидели на провонявшей смертью земле, увлечённо что-то рассматривая.
Николай сходу, одним выстрелом, уложил старшего; прицелился во второго. Я тоже навёл «мурку» на младшего и громко, но спокойно приказал:
– Руки вверх. Иначе рядом с ним ляжешь.
Молодой дёрнулся, резко обернулся ко мне с каким-то безумным, перекошенным от ненависти пополам со страхом лицом; увидел дуло ружья, стоящую рядом со мной Зюзю и тихонько, обречённо, завыл.
Пока Николай подходил к нему, я рассматривал лицо этого человека. Узкогубое, тонконосое; глаза бесцветные, неживые, со сжавшимися в иголку зрачками. Одежда, как и у нас – не новая, но в довольно запущенном состоянии, неряшливая.
Парень без движения, сгорбившись, не мог отвести взгляда от медленно приближающегося к нему добермана. Словно кролик на удава смотрит.
Рядом с ним лежал автомат Калашникова. Странное оружие в наши дни, присмотрелся – в довольно приличном состоянии. Интересно, где взял? Возле трупа мужика лежал точно такой же. Что же, возьму на заметку.
– Что, сволочь, страшно? – буднично, без злобы или угроз в голосе начал подошедший вплотную дядька. – Ложись мордой на землю, руки в стороны.
Молодой проигнорировал. Не из бравады или ложной самоотверженности. Из-за шока.
Увесистый пинок в бок привёл его в чувство. Пленник непонимающе дёрнул головой, вскинул с удивлением глаза – словно мы только что не пришли, а материализовались перед ним; затем зацепился взглядом за труп своего спутника, вязко лежащим на земле в луже собственной крови. Я тоже на него посмотрел.