Мне было очень приятно услышать такое от Зюзи, особенно после всего случившегося. Однако в глубине души не отпускала мыслишка, подленькая, гаденькая: «Опять ты, Витя приключения себе на пятую точку ищешь. Да что же ты беспокойный то такой?! До дома максимум десять дней ходу осталось, от силы двенадцать, ну так и иди! Придурок!».
– Нет! – неожиданно для самого себя громко, отчётливо выкрикнул я, словно посылая куда подальше внутреннего искусителя.
Зюзя встрепенулась.
– Что «Нет»?
– Мысли плохие гоню прочь. Неприятные.
Она, успокоившись, улеглась у меня сбоку.
– У меня тоже бывают плохие мысли. Слабые, когда жалко только себя. Ночью, днём редко. Мне они не нравятся, и я тоже их прогоняю.
– Это нормально, Зюзя. Мы потому и разумны, что умеем не только обдумывать свои поступки, но и чувствовать. Не все, конечно, но мы с тобой – точно!
… – Витя! Человек!
Голос добермана разбудил меня. Негромко, но кому приятно, когда его будят? Заснул, разморило в тепле после бессонной ночи, сам дурак! Чертыхнувшись про себя, открыл глаз и поискал взглядом ушастую. Ага! Вон она, под кустиком расположилась.
Солнце уже опускалось вниз, намекая на вечернюю прохладу, однако жара и не думала спадать. Как мы не обустраивали место нашей засады, не создавали тень – без толку. Лично я пропотел насквозь и провонял, думаю, не хуже. Зюзе тоже пришлось несладко. Но терпели. Уж очень нам хотелось пообщаться с теми, кто за припрятанным под брезентом имуществом придёт. А придёт (или придут) обязательно! Слишком по-хозяйски, любовно собрано и уложено награбленное. Такое не бросают.
– Где? – прошептал я. – Он один?
– Да. Идёт по дороге. Ты его знаешь.
Не успел я как следует поиграть в угадайку, на хорошо просматриваемый участок старой грунтовки с вкраплениями ещё более древнего асфальта, вышел Николай. Правильно шёл: опытно, осторожно, фиксируя внимание абсолютно на всём. Меня до глубины души поразило его преображение из добродушного, слегка медлительного дядьки в ловкого, наделённого непонятной грацией, хищника. Сжатые в ниточку губы, наклонённая, как перед дракой, голова; ружьё в руках и широко раздувающиеся ноздри, впитывающие все запахи окружающего мира.
А вот это интересно. Зачем он здесь? И где Ирина с внучкой?
Разумная хотела было выйти ему на встречу, но я одёрнул её. Не будем спешить, посмотрим, что этот неоднозначный человек будет делать.
Странно всё это. Необычно. Ну и ладно, ждём дальше.
Дойдя до первых домов, дядька неожиданно уселся на обочине, привалился спиной к растущему тут молодому тополю и с наслаждением вытянул ноги. Видимо, долго шёл.
– Нет, Зюзя! Ждём. – остановил я повторный порыв ушастой выйти к человеку. – Я знаю, что ты считаешь его хорошим. Но давай потерпим. Всякое бывает.
Разумная спорить не стала и мы продолжили наблюдение. Ничего. Никто не вышел к Николаю, он тоже не оставлял никому тайных знаков или иных посланий. Похоже, что мужчина здесь действительно был один. Вот только зачем?