— У меня сведения, которые я взял из письма тамошнего управляющего Тита Ипатыча. И сведения сии заверены местным капитан-исправником.
— Где сие письмо? — спросил Волков. — Я хочу прочитать его.
— Пропало, Степан Андреевич.
— Как пропало?
— По случайности, Степан Андреевич. Девка, что в комнатах убирается, в огонь его кинула.
Волков был удивлен:
— Не могу понять, князь. Ваша служанка бросила в камин важное письмо? Как такое возможно?
— Дак молодая она, 15 лет всего. Вот по неразумности и сделала.
— Я бы хотел с ней говорить, князь. Велите позвать. Я не стану пугать девушку и говорить мы станем здесь в этом кабинете.
— В тот и загвоздка, Степан Андреевич. Вчера сия девка пропала из моего дома. Никто не может её найти.
— Это бог знает что, князь! Ничего не могу понять. Вы это письмо, как я понял, прочли?
— Да, сударь, — ответил Кантемир.
— И прямо перед тем, как я вышел из заключения, письмо сгорает, а виновница сего исчезает неизвестно где. Но если вам известно его содержание, то зачем все это?
— Могу ли я знать, Степан Андреевич?
— Расскажите, что было в письме со всеми подробностями.
Князь рассказал, что управитель имения Архангельское Тит Ипатыч донес ему, что два бежавших холопа из московского дома Кантемиров были им задержаны и готовились к отправке обратно на Москву. Сидели они в подвале дома, и никакого насилия над ними учинено не было.
Но за три ночи до смерти оных холопов, стали они говорить, что являлся им ночами чиновник сыскного ведомства, тот, что пропал в «Ведиминой гати». Было лицо его бледным и поняли холопы, что видят мертвеца.
Никто с первого раза не поверил им, но после второй ночи сообщили они, что снова приходил «мертвец». И в третий раз посетил их «мертвец», а затем оба холопа были обнаружены мертвыми со следами удушения.
— Удушения? — спросил Волков. — И капитан-исправник сие подтвердил?
— Да, Степан Андреевич. Там имелась собственноручная его приписка.