– Ах ты такой сякой, ты же мне обещал, что не будешь говорить о своей любви!
– Зачем же вы меня спрашиваете?
Король тюремщика успокоил и Николая оставили на свободе, стараясь только о том, чтоб он не имел случая видеться с девушкой, которую уверили, что Николай ее разлюбил. Элиза не очень этому поверила и всё искала удобной минуты, чтоб спросить об этом у Николая самой. Однажды, выйдя за дворцовые ворота, она увидела Николая, сидящим на скамейке и спросила его:
– Это правда, Николай, что ты меня разлюбил?
– Нет, неправда, я люблю тебя по-прежнему.
– Почему ж ты избегал со мною встреч?
– Мне так велели король и твой отец.
Элиза с громким плачем бросилась в свой дом, кинулась на постель и до ночи прорыдала. Когда отец подходил к её двери, она не пускала его, крича: «Пошел вон, злой человек! Вы меня разлучили с милым Николаем, хотели меня обмануть, что он меня не любит, а он меня любит по-прежнему. Я вот сию минуту возьму да умру, и все узнают, что ты виновник моей смерти».
Конечно, Элиза нисколько не умерла, а король призвал Николая и говорит ему:
– Что ж ты наделал? Ведь ты дал мне слово, что не будешь говорить о своей любви?
– А зачем она меня спрашивает? Я сам не говорил.
Король пожевал губами и говорит:
– Всё-таки тупой ты парень, друг мой! И хоть послушный, но тебе надо давать самые подробные указания. А то живо с тобой в беду влетишь. Так вот слушай хорошенько, что я тебе скажу! Когда бы Элиза тебя не спрашивала насчет любви, ты отвечай ей, что ты её терпеть не можешь. Или нет, этому она не поверит. Лучше скажи ей, что питаешь к ней самые хорошие дружеские чувства, а полюбил другую. Такие ответы бывают всегда наиболее тягостны и легче всего исцеляют от любви. Скоро во дворце будет праздник, ты не скучай, веселись, не избегай Элизы, а то она подумает, что ты ее всё еще любишь, а протанцуй с ней вальса три и веди разговоры самые обыкновенные.
Всё вышло, как но писанному и когда после второго вальса, выйдя по аллее, освещенной разноцветными фонариками на лужайку, откуда видно было, как из-за черной купы дерев к черному августовскому небу, шипя, взлетали ракеты, рассыпаясь яркими звездами, Элиза спросила Николая:
– Вы веселы сегодня, мой друг! – Может, слова моего отца не были лишены справедливости? – то Николай спокойно ответил:
– Я вас терпеть не могу, или лучше сказать, я питаю к вам самые дружеские чувства, но люблю другую женщину. Это ответ наиболее тягостный и легче всего исцеляет от любви.
Если б Элиза дослушала до конца Николаевы слова, конечно, она поняла бы, что искренняя речь не может быть так построена. Но дело в том, что первая половина фразы так поразила ее в самое сердце, что она не слышала окончания, а только, побледнев при пестрой розсыпи ракет, пролепетала:
– Неужели это правда?
– Нет, это неправда.
– Значит вы любите меня?
ebooksa