– Я вас терпеть не могу, или лучше сказать, я питаю к вам самые дружеские чувства… и Николай повторил целиком свой первый ответ.
Теперь Элиза выслушала его до конца и, рассмеявшись произнесла:
– Какие странности вы говорите, мой друг. Можно подумать, что вы выучили диктант наизусть. Конечно, сегодня праздник, все шутят, но не могу но сказать, что ваша шутка не очень милая. Я знаю, что вы меня любите, не так ли?
– Я вас терпеть не могу или лучше сказать, я питаю…
Тут уж Элиза не смеялась, а постояв минуту молча, вдруг опрометью пустилась по аллее, подобрав платье, и громко крича:
– Боже мой, Николай сошел сума!
Король и отец Элизы были довольны послушанием пастуха. Они даже подумали, что Николай не только поступает, по и чувствует, как им угодно.
Король призвал его к себе и говорит:
– Вот видишь, друг мой, как хорошо всё устроилось. Элиза погоревала немного и забыла тебя, ты тоже успокоился, а мне и моему тюремщику доставил большое удовольствие.
– Я Элизу люблю, – отвечает Николай.
– Ну, об этом, мы, кажется, условились не разговаривать. Да и потом, раз твоя любовь ничем не выражается, каково же её значение?
– Это важно для меня самого, для Господа Бога, который читает в сердцах и для всех тех, кто смотрит не только на то, что я делаю или что я говорю, а обращает внимание на меня самого и мою душу.
Король видит, что начинается какой-то продолжительный разговор и говорит:
– Ну, хорошо, хорошо. Об этом мы после обеда побеседуем. А теперь мы очень тобою довольны. И, наградив, отпустил Николая.
Хотя Николай никому не говорил больше про свою любовь, однако, он очень скучал и худел не по дням, а по часам.
Король снова призвал его и говорит:
– Нельзя же так, мой друг! На что ты стал похож? Ходишь, будто вчерашний день потерял.
– Мне очень скучно, – отвечает Николай.
– Что за вздор, какое там скучно! А ты скажи сам себе, что тебе весело, – вот тебе и будет весело. А что касается до того, что ты худеешь, так ты, верно, нездоров. Я к тебе пришлю своих медиков. Они живо тебя поправят.
Николай поклонился и вышел, а потом переломил себя и сделался прежним Николаем.