Выборные переглянулись.
– Нет, – коротко сказал малословный каменщик.
– Этак не сладимся, – чуть длиннее ответствовал рыночный староста.
Бойкий Сушата подбоченился:
– Гляди, княже, ты у нас во Владимире недавно сел. Да надолго ли?
Угрозу от подданного государю сносить нельзя, это опасно. Настало время явить твердость.
– Я Святополком Окаянным, пролившим кровь своих б-братьев, не стану, – сдвинул брови Всеволод. – А коли не люб владимирцам – уйду. Жительствуйте как хотите. На вас без меня со всех сторон сразу во́роны слетятся.
Опять переглянулись. Возврата к смутным временам горожанам не хотелось.
– Помолчи, Сушата, – молвил Конон, выходя вперед. Он был первый разборщик во всех городских тяжбах, умел мирить даже непримиримых. – Княже, мы к людям с твоим приговором выйти не можем. Прогонят нас, нагрянут сюда гурьбой, сами суд учинят, а заодно все твои хоромы разорят. Ты знаешь, каковы они, людишки-то, как в раж войдут. На дружинников своих не надейся, они бить своих не станут…
Князь посмотрел на выстроившихся вдоль стены гридней – на каждого, по очереди. Одни отводили глаза, другие опускали. Плохо.
– Мы к тебе пришли не ради мести, – продолжил Конон спокойно, без дерзости. – Пришли ради своего обережения. Боязно людям, что волки Ростиславичи сызнова нагрянут, как уже не раз являлись, и весь город кровью умоют. Надо им раз и навсегда конец положить, чтоб не было от них Владимиру больше зла. На том стоим и с того не сойдем. Если же решишь уходить, знай: всё одно двоюродных с тобой живыми не выпустим. Не гневайся, но таков наш общий приговор.
Двое остальных согласно кивнули, а Сушата еще и ногой притопнул.
Когда твое твердое сшибается с еще более твердым, следует вновь обратиться водой, наущает византийская премудрость.
– Пойду перед иконой п-помолюсь, попрошу у Господа наставления, – с печальной кротостью произнес Всеволод. – Ждите. Чрез малое время вернусь с последним своим словом.
Когда он оборотился уходить, Ефросиньи в дверях уже не было.
Не было ее и в гриднице.
– Ну что они? Согласны? – вскочил со скамьи Ярополк. В его взгляде были страх и надежда. Мстислав смотрел исподлобья, молча.
Всеволод покачал головой.
– Без ваших голов они не уйдут. Мне вас не с-спасти.
Мстислав зажмурился, Ярополк заплакал.
ebooksa