Странная выдалась прогулка. Я видел впереди всего на несколько футов. Если бы не кучка подгнивших черных столбов, отмечавших начало клубного пляжа, я и не знал бы, где нахожусь. Здание клуба совершенно не просматривалось. И оттуда не доносилось ни звука.
Казалось, что меня упаковали в вату. Я чувствовал, что если протяну руку вперед, то коснусь серой тяжелой и влажной массы тумана.
Далеко в море раздавался гудок парохода, одинокий и жалобный. «Ну ладно, скоро все будет кончено», — сказал я сам себе. Но все равно ощущал себя странно подавленным. Я решил загадку, но не испытывал восторга, а только облегчение и почему-то страх.
Теперь я медленно шагал обратно. Я шел вдоль края воды, черной полосы водорослей на белом песке, иначе наверняка заблудился бы, не видя никаких ориентиров: ничего, кроме белого песка и серого тумана.
Пришлось опять засечь время, чтобы знать, когда я окажусь рядом с «Северными дюнами». Иначе можно было прошагать до самого Монтаука.
Я был от клуба в трех минутах ходьбы, когда из тумана проступила высокая темная фигура. Мы остановились у края воды, затем Ренден подошел ближе. В руках у него был мой чемодан.
— Я думал, вы отправились гулять, — дружелюбно заметил он. — И пошел за вами.
— Вы думали, я пошел в клуб?
Он кивнул.
— Приятная прогулка, верно? Такой туманный день…
— Мне нравится туман. — Я взглянул на чемодан в его руке: вот, наконец, момент и наступил. Я знал, что последует дальше. — Хотя не такая уж приятная прогулка, если что-то несешь.
— Вроде вашего чемодана? — усмехнулся он.
— Или вашего дяди.
Улыбка сползла с его лица. Мы были всего в метре друг от друга, но тем не менее черты его лица расплывались в окутывающем все тумане. Видимость не превышала метра. Где-то далеко был другой мир, в котором ярко светило солнце. Мы, словно пережившие ужасную трагедию, остались одни со своими секретами.
Волна разбилась о песок и закружилась водоворотами возле наших ног. Мы одновременно шагнули в сторону берега, причем каждый старался держать другого на расстоянии. «Вооружен ли он? — вновь и вновь спрашивал я себя. — Если вооружен…»
— Вы очень много знаете, — сказал Ренден и опустил чемодан на землю. Я отметил, что на нем дождевик, и как-то не к месту подумал: очень разумно, это защищает его от сырости. Туман прилипал, как мокрая тряпка, моя одежда промокла насквозь, правда, не только от тумана.
— У меня были кое-какие подозрения, — сказал я как можно небрежнее. — Но я не вижу в них проку — ведь нет никаких доказательств.
Я готов был говорить что угодно, лишь бы задержать его. Я был уверен, что он вооружен, и намеревался резко отскочить в сторону берега в туман. Один прыжок — и я скроюсь из виду. Но если у него пистолет…
— А вы не так глупы, — несколько удивленно заметил Ренден.
— Спасибо. К сожалению, это можно сказать и про вас. Против вас нет никакой возможности возбудить дело. Я совершенно точно знаю, что произошло, но нет никаких доказательств. Вы обо всем подумали.