Французская мелодия

— Николай Владимирович не мог подойти, потому что не знал меня в лицо. Я попросила о встрече, значит, должна была подойти первой.

Протянув руку, Николай Владимирович аккуратно так, будто опасался, что причинит боль, сжав ладонь, произнёс: «Будем знакомы, Богданов Николай Владимирович». Вроде бы ничего особенного, но от того, как сказал «будем знакомы», на душе стало светло и свободно. Захотелось улыбнуться, что я и сделала, протянув пакет с кассетами аудиозаписей. Николай Владимирович, приняв, поинтересовался, что внутри. Когда объяснила, сказал, что для ознакомления с записями потребуется время и что будет ждать меня на этом же месте завтра в тот же час.

— И вы опять прибыли на пятнадцать минут раньше?

— Опоздала. Не на пятнадцать минут, на целых полчаса. Не могла избавиться от приставленного Гришиным сопровождения. Трижды меняла станции метро, полчаса тряслась в троллейбусе.

Слава Богу, Николай Владимирович не ушёл. Выслушав, пригласил в кафе, где мы пробыли больше часа.

В кафе Богданов кому — то позвонил. Поговорив, сказал, что надо прокатиться за город. Я согласилась. На двадцатом километре Волгоградского шоссе нас ждал чёрный «Мерседес», в котором находился Алексей Дмитриевич.

— К тому времени был разработан план. Николай поначалу дал тому имя «Капкан», потом, подумав, добавил «для Гришина».

Прозвучавший подобно горну голос Ростовцева добавил разговору ещё больше интриги.

— Суть плана состояла в том, что в конечном итоге и произошло, заманить полковника в сейф, после чего сдать с рук на руки властям. При этом организовать всё так, будто покушался Гришин на часть архива. Дневники, результаты исследований, представляющие наибольшую ценность, Николай планировал вывезти заранее.

Вынув из внутреннего кармана конверт, Алексей Дмитриевич положил поверх стола.

— Письмо, написанное Богдановым — старшим за два часа до кончины. В письме инструкции, как следует действовать в случае непредвиденных обстоятельств.

Илья, подойдя к столу, взял в руки конверт.

— Но здесь нет отметок почтового отделения!?

— Письмо было передано Верой Ивановной.

Вера была в курсе всего, что предпринимал Николай в отношении архива, начиная с перестройки гаража с целью организовать в нём сейф, заканчивая планом нейтрализации Гришина.

— И о вашем существовании тоже?

— Когда стало возможным, Николай рассказал и про меня, и про отца, который, спасая Сашу Соколова, подарил мне брата. Он не скрывал от неё ничего, даже то, что единственный сын стал заложником войны с Гришиным.

Не зная, как вести себя, Богданов, подойдя к матери, обнял ту за плечи.

Губы потянулись к щеке. Солоноватый вкус слёз заставил, преклонив колено, прижать к себе родное существо.

Плечи матери дрогнули. Пахнущая домашним теплом рука, проведя по голове Ильи, замерла, прижав ту к груди.