Время вышло

– Я вас знаю. Вы бойфренд моей мамы. Что вы здесь делаете?

– Я не бойфренд твоей мамы.

– Бойфренд, любовник – какая разница? Я видела вас вместе, и было совершенно очевидно, что происходит. Что вы делаете в этом автобусе?

– Я понимаю, почему ты так думаешь, но ты ошибаешься. Мы просто очень давние и близкие друзья и попали под холодный дождь – вот почему на нас были халаты. Мне жаль, что так получилось. Я понимаю, то, как это выглядело, должно быть, тебя расстроило. Но мы действительно просто близкие друзья, и это объясняет, почему я сел в этот автобус. Я здесь, потому что хотел поговорить с тобой о твоей маме.

– Я не хочу разговаривать с вами об этом, – сказала она. – Уходите.

– Обязательно, – заверил он. – Очень скоро. И я не буду пытаться говорить с тобой вообще, если ты этого не захочешь, или заставлять тебя слушать что-то такое, чего ты не хочешь знать. Обещаю. Но я прошу тебя выслушать меня всего минуту или две. Я был сегодня на митинге, где ты произносила речь. Она была очень сильной и впечатляющей. Я знаю, это звучит немного странно, так как мы только что встретились, но ты напомнила мне свою маму, и… я очень горжусь тобой… – Его голос задрожал, и он умолк.

Джули положила учебник на колени и быстро осмотрелась. В задней части салона они сидели одни, но в средней находилось с десяток пассажиров, включая трех подростков с митинга, а передняя была переполнена, так что девушка чувствовала себя в безопасности, говоря с, вероятно, сумасшедшим незнакомцем, который откуда-то знал ее мать.

– Ну, это можно расценить как комплимент, но больше похоже на приставание. И если вы действительно старый близкий друг моей мамы, то я должна была видеть вас раньше.

– Нет, – сказал Зеленый Человек. – Как ни странно, нет.

– Почему?

– Я не могу этого объяснить. И у нас есть только минута, чтобы поговорить. Обещаю – все, что я скажу, будет правдой. Твоя мать лучше всех, кого я когда-либо знал. И она очень любит тебя. Ты значишь для нее все.

Выражение лица Джули невольно смягчилось.

– И я понимаю, что ты в том возрасте, когда возникают разные вопросы, но, так как она не может дать тебе конкретные ответы, ты ее винишь. Пожалуйста, не делай этого. Это не ее вина. Я знаю, это не то, что ты хотела бы слышать, но ты должна просто поблагодарить ее и быть счастлива тем, что тебе так повезло с мамой, поскольку…

– Не говорите мне о том, что я должна делать или чувствовать, – оборвала его Джули. – Кто бы вы ни были, вы заставляете меня испытывать неловкость. Я хочу, чтобы вы сейчас же вышли из автобуса, или я дам знать водителю, что вы меня беспокоите, а впереди на углу стоит полицейская машина.

– Я сойду на 91-й улице, и ты больше никогда меня не увидишь, – сказал он. – Просто дай мне еще десять кварталов, и я уйду навсегда. – Он почти умолял. – Хорошо?

– Ладно, только десять кварталов, и они короткие, – согласилась она после паузы. – Если у вас есть что добавить, говорите скорее.

– Ты так сильно напоминаешь мне свою мать. – Зеленый Человек заговорил быстрее. – Она сказала бы именно так. Я встретил ее, когда она была всего на год старше тебя сейчас, и видел, как она выступает на митингах, так что мне было очень странно наблюдать за тобой сегодня, потому что ты ее точная копия. И хотя она многого достигла, я думаю, ты сможешь достичь еще большего.

Глубокое волнение в его голосе заставило Джули развернуться и внимательно посмотреть на него.

– Кто вы такой?

Он встретился с ней взглядом.