— Но пап.
— Сможешь подойти к ним потом, а пока, Фил должен обсудить всё со своим другом, а не с девчонкой.
— Но ведь здесь есть уборщица, — закатила я глаза.
— Будет справедливо, если ты сама уберёшь за собой, — и отец вручил мне совок с веником.
Невольно я начала убирать множественные бумажки, стараясь управиться как можно быстрее.
— Что случилось-то хоть? — спросила я.
— Шон Николсон уехал из города, объяснив, что здесь слишком опасно оставаться, — объяснил папа.
— Да ладно, — удивилась я.
— А Фил? — спросил Тони.
— А Фила он оставил, потому что денег у него хватило бы только на себя.
— И он даже ничего не сказал? — недоумевал Тони.
— Он боялся, что Фил остановит его, порвёт билеты, или изобьёт.
— Почему его ещё не лишили родительских прав?
— Когда Филу было двенадцать, и проводился суд, он лично упрашивал всех присяжных поверить тому, что его отец на самом деле хороший человек. Он убедил всех однажды, что его устраивает жить с пьяницей, и иногда уходить жить к лучшему другу. Ему поверили, потому что он говорил искренне, а в нашем городе порой закрывают глаза на законы, когда видят, что людям будет лучше, если их не упекут в детский дом.
— Я всё, — сказала я, вытряхивая мусор в ведро. — Я, наверное, пойду.
Шон не был лучшим отцом в мире. Он даже не входил в ряды просто хороших отцов, но я никогда бы не подумала, что он будет способен бросить своего единственного сына, в то время как сам трусливо убегал в одиночку из города. На заднем дворе, где сидели Кевин и Фил, больше не слышался смех, как пару минут назад, теперь же они были довольно угрюмы, я подошла очень медленно, понимая, что совсем не знаю, что можно сказать.
— Можем напиться сегодня, — предложил Кевин Филу, пока они не заметили меня.
— Было бы не плохо.
— И завтра можно не ходить в школу.
Фил кивнул, выдавливая из себя улыбку. В этот момент я присела рядом с ним. Что касается таких моментов, когда нужно что-то сказать, я не умею делать это, поэтому лишь приобняла Фила за плечи.