В Линкольнвуде гаснет свет

— Ты иди на хрен, Джен!

Наступила гнетущая тишина. Эдди нарушил ее отрывистым смешком:

— Ха, девчонки сцепились!

— Пора прощаться, — заявил Дэн, поднимаясь на ноги.

Дэн

Подсвечивая себе фонариком, Дэн почистил зубы и сполоснул рот водой из ванны. Затем смочил полотенце и протер лицо. Он уже чувствовал себя грязным, но мыло использовать не хотел, потому что тогда придется потратить больше воды.

Спаси нас, Боже, если Марти с Мариной обнаружат ванну, полную воды.

Ее хватит на несколько дней, если не придется использовать эту воду для туалета.

Что будем делать, когда закончится вода из бассейна в гараже?

После сегодняшнего выступления Джен Станковичи вряд ли разрешат обновить запасы.

Марти может их уговорить. Хотя он, скорее всего, половину использует по дороге обратно.

Дэн выключил фонарик и остался стоять в темной ванной. По телу, словно поток электричества, волна за волной проходила тревога.

Так продолжаться не может, они не выживут. Что-то должно измениться.

Может, завтра проснемся, а электричество включили.

Дэн понимал, что это лишь фантазии, но позволил себе помечтать. За последние два дня случилось столько всего невероятного и плохого, почему бы не представить что-то невероятное, но хорошее?

Передвигаясь в темноте по памяти, Дэн вернулся в спальню и залез под одеяло.

Без привычного фонового шума от электроники, обогревателей, кондиционеров и далеких машин тишина казалась мучительной. Пытаясь успокоиться и заснуть, Дэн сделал несколько медленных глубоких вдохов.

С другого края кровати послышался голос Джен:

— Извини, что я облажалась.

В который раз?