В Линкольнвуде гаснет свет

22
18
20
22
24
26
28
30

Макс

Игра с сестрой в «Монополию» не удовлетворила его необходимость в эмоциональной близости. Макс не мог толком описать это желание даже себе, а уж тем более объяснить его Хлое. Но «Монополия», по крайней мере, отвлекла его от постоянной тревоги, и Макс ненадолго забыл, что общество рушится на глазах, а в семье никто представления не имеет, что делать дальше.

Когда мама вернулась домой, Макс успел приобрести три дома на Ориентал-авеню и начал постройку на Сейнт-Джеймс-плейс. Но Хлоя взяла под контроль весь район высшего среднего класса от Атлантики до Пенсильвании, так что после череды неудачных бросков Максу не только пришлось остановить постройку, но и отдать в залог незастроенные участки, чтобы оплатить аренду. В этот момент на кухне разгорелся спор между родителями.

Игра замедлилась — Хлоя и Макс подслушивали ссору.

— Почему мама не кричит? — спросил Макс.

— Не знаю. Странно. Папа вон совсем срывается.

Когда спор прекратился и брат с сестрой вернулись к игре, Максу совсем перестало везти, и ему пришлось ликвидировать половину своих домов. Из кухни, застегивая плащ, вышел отец. Выглядел он подавленным.

— Извините за крик.

— Все в порядке, папочка, — сказала ему Хлоя.

— Мы… пока не уезжаем. Я иду в город. Из дома не уходите, хорошо?

— Хорошо!

— Ладно!

— И приглядывайте за мамой. Ей, кажется, тяжело сейчас.

— Хорошо.

— Любим тебя, папочка!

— А я тебя, тыковка. И тебя, Макс!

Макс не ответил. Когда отец ушел, Хлоя полезла к Максу с непрошеным советом:

— Надо было сказать, что ты тоже его любишь.

— Зачем?

— Это самый простой способ расположить папу к себе. И маму тоже.