Эбуру не было необходимости заканчивать свою мысль. Лоллий и сам думал об этом весь вечер, однако, так и не смог найти достойный выход.
– Вот именно, что все зашло слишком далеко. Три убийства при таких скандальных обстоятельствах. Даже если я уговорю Петрония… А префект? Ты думаешь, он согласится закрыть глаза? – с горечью сказал он.
– Сомневаюсь, – признал управляющий.
– В том-то дело.
– Хорошо господин, я подумаю о том, что можно предпринять в этой связи, – сказал галл, после тягостной паузы.
Перед Лоллием стоял его прежний Эбур. Невозмутимый, вежливый и не теряющий голову. Лоллий с благодарностью посмотрел на него. Галл коротко кивнул и, словно всего предыдущего разговора не было, ровным тоном осведомился.
– И все-таки, что мне сказать повару по поводу обеда?
– Эбур, как ты можешь думать об обеде? Какой обед в такое время? – Лоллий изумленно уставился на управляющего.
Тот в ответ слегка шевельнул плечами и доложил:
– Поскольку мы не ожидаем гостей, довольно скромный. Повар приготовил несколько фаршированных голубей, жареную камбалу и обычные закуски. Если у тебя есть особенные пожелания, господин, я немедленно отдам необходимые распоряжения, но в этом случае тебе, возможно, придется некоторое время подождать.
*****
К тому времени как Петроний, и Иосиф покинули дом Сирпиков, день уже почти уступил свои права ночи. Иудей не доверял римским сумеркам. Богатый опыт подсказывал ему, что с наступлением темноты улицы всякого большого города превращаются в охотничьи угодья, по которым бродят рыкающие львы и псы, алчущие поживы.
По этой причине, едва выйдя за ворота, Иосиф предпринял необходимые меры предосторожности. Во-первых, положил ладонь на рукоять торчащего из-за пояса кривого ножа. Во-вторых, придал своему лицу еще более суровое выражение, чем обычно. А в-третьих, на протяжении всего пути держался начеку, шаря по сторонам профессионально настороженным взглядом и грозно хмурясь, всякий раз, когда какой-нибудь случайный прохожий попадал в поле его зрения. Как следствие, всякие сомнительные личности, припозднившиеся гуляки, и возвращающиеся домой обыватели, первыми спешили убраться с пути грозного иудея.
Лишь однажды дорогу им попыталась преградить распевающая свадебный гимн нетрезвая компания. Однако, ожегшись о яростный взгляд вольноотпущенника, гуляки сбились с песенного ритма, притихли и поспешно расступились.
Когда Субура, с ее опасными ночными соблазнами осталась позади, вольноотпущенник позволил себе немного расслабиться. Сворачивая вслед за патроном в тихий Кипрский переулок, он счел, наконец, возможным высказать свое мнение, относительно поворота, произошедшего в деле убитого гладиатора.
– Сказано, цветы на дереве познания прекрасны, но плоды его горьки. Признаюсь, господин, старший Лоллий произвел на меня чрезвычайно благоприятное впечатление.
– Иосиф. – Петроний резко остановился и обернулся. К этому времени они вышли на Пуллиев спуск и поскольку всадник шел немного впереди, его глаза оказались как раз на уровне глаз иудея. – Я могу понять моего друга. Ему надоели поучения старшего родственника. Но в чем Квинт Лоллий провинился перед тобой, что ты так охотно готов поверить в его вину?
В принципе Иосиф ценил иронию. И, кто бы, что не говорил, у него было чувство юмора. Он даже любил шутки. Если шутили над кем-нибудь другим.
– Ты думаешь, что Аякс ошибся? – сухо спросил иудей.
– Не знаю. – Петроний пожал плечами. – Если не считать открытия относительно личности Меланхета, больше всего меня сейчас занимает источник его неожиданного богатства.
ebooksa