– Ну, конечно. Все что в моих силах. Но чем еще я могу тебе помочь? – Корвин развел руками, всей душой надеясь, что его жест выглядит достаточно непринужденным.
– Просто я подумал… – протянул Петроний, внимательно разглядывая плитки пола. – Учитывая, что ты давно был знаком с Аяксом, ты мог бы знать что-то о его прошлом.
– Помилуй, что за нелепость… С чего ты взял… – Хозяин дома произнес эти слова, прежде чем сообразил, что ему вообще лучше было бы ничего не говорить. По крайней мере, до тех пор, пока он не поймет, что именно известно гостю.
А тот, теребя свою нелепую бороду, смотрел на него с невозмутимым и кажется немного насмешливым видом. Но нет худа без добра. Его молчание, по крайней мере, дало Корвину несколько мгновений, чтобы привести в порядок свои мысли.
– Я имел в виду…, нелепо думать, что я был с ним так хорошо знаком, – неловко поправился он.
– Посланец любви. – Петроний помахал в воздухе рукой.
– Конечно. Ты разговаривал с этой куртизанкой, Эвридикой, – уточнил Корвин и когда собеседник кивнул, добавил. – Мне не пришло в голову направить тебя к ней. Это, наверное, сделал Юний?
– Да. Я отыскал куртизанку через него, – неопределенно подтвердил Петроний.
– Конечно. Благородный юный провинциал. – Корвин перевел дух. Кажется, в этой сделке у него еще был шанс остаться при своих. Нужно было только быть очень осторожным. Корвин непроизвольно облизнул губы и, аккуратно подбирая слова, заговорил. – Это не такая история, которую мне приятно вспоминать. По этой причине я умолчал о ней в прошлый раз, хоть и видел, что ты был удивлен моей неприязнью к молодому Юнию Рустику, которая казалось, не имела под собой никаких оснований. Мне же не хотелось бросать на человека тень подозрений, не имея на то твердых оснований. Дело в том, что, когда я захотел познакомиться с Эвридикой поближе, я долго не мог найти пристойного способа свести это знакомство. Наконец мне указали на молодого человека, по имени Гай Юний Рустик, который был вхож в дом куртизанки.
– Ты хочешь сказать, что Юний сводник? – недоверчиво переспросил Петроний.
– Я его так не называю. – Корвин был доволен произведенным впечатлением. Теперь нужно было правильно поставить точку, и можно считать, что этот раунд он выиграл вчистую. – К сожалению, когда я получил, то, что хотел, Юний пришел ко мне и стал требовать, чтобы я, в благодарность за эту услугу, устроил ему несколько полезных знакомств. Он назвал имена некоторых моих добрых друзей. Поверь, это важные, очень важные люди. Люди достойные. Люди с положением в обществе. С моральными принципами. Ты понимаешь, какой немыслимой наглостью было его требование. Я предложил ему денег. Как бы не в качестве платы, а в качестве дружеской ссуды. Мне кажется, он оскорбился…, хотя деньги принял. А потом, – тут Корвин замялся, подчеркивая, насколько ему неприятно об этом говорить, – случилась эта глупая история с письмами.
– Ты подозреваешь, что в разглашении вашей переписки виноват он?
– Не могу ничего утверждать. – Корвин развел руками. – Но мне показалось, что молодой человек был обижен. И я не вижу кто еще мог бы это сделать.
– Ты задумал шутку с пантомимой, чтобы расквитаться.
– Согласись, это нельзя назвать слишком жестокой местью. Он пошутил со мной. Я хотел пошутить с ним, – Корвин улыбнулся кончиками губ.
– Какую роль в этой истории должен был сыграть гладиатор?
– Никакой. Клянусь камнем Беллоны, до сегодняшнего дня я вообще не думал о нем, – горячо запротестовал Корвин. – Посуди сам: он был курьером. Часто ли ты сам вспоминаешь посыльных?
– Но ты посчитал возможным замолвить за него словечко перед Лоллием. Если бы не ты, он не смог бы устроиться на такую завидную службу.
Итак, дело было в гладиаторе. Предчувствия не обманули. Та позорная история все-таки догнала его. Но что бы себе не думал этот наглый выскочка, он не сможет ничего доказать. По крайней мере теперь, когда один мертв, а второй в бегах. Хвала богам, он был готов. Теперь, довольно просто твердо стоять на своем.
– Я… Не знаю…. Возможно, я сказал Лоллию несколько лестных слов, – Корвин изобразил растерянность. – Мы слишком много выпили. Я не очень хорошо помню. Ведь… Понимаешь, я не видел ничего дурного…. – Растерянность, неловкость, легкое чувство вины. Честный человек, невольно и абсолютно случайно ставший причиной неприятностей для своего друга. – Я знал Аякса. Не слишком хорошо. Но он послужил мне. Я подумал… Ведь… Просто если…. Я видел, что ему нужны деньги… Вино, знаешь, вся эта сентиментальность. Хотелось сделать что-то доброе. В общем я сказал несколько добрых слов. – Теперь добавить нотку окрашенной стыдом искренности. – Поэтому я не хотел тебе говорить. Я имею в виду… Ты пришел ко мне, спрашивал про гладиаторов, а я промолчал. Не стоило…. Но…. Когда все это открылось…. Мне было неловко, ведь это и моя вина тоже. Получается, я привел в дом разбойника. Я молился чтобы все забыли о моей роли. – Пришло время покаянной улыбки. – Наивное, глупое желание.
ebooksa