– Он говорит, что дело он сделал, но все вышло не вполне, так как задумывалось. Он говорит, господин, что хотел бы обсудить это с тобой.
Корвин поджал губы, нахмурился и после короткой паузы недовольно сказал:
– Ладно, пускай ждет.
*****
– Я далек от того, чтобы изменить мнение о твоем друге, но бывает, что и брошенный слепым камень попадает в цель, – произнес Иосиф, входя в атрий, после того как он проводил ланисту.
– Незаконная продажа в рабство римского гражданина отличный мотив. Что для шантажа, что для мести, что для убийства, – согласился Петроний. – Если Сирпик продал в гладиаторы дядю своей жены, у него было достаточно причин, чтобы бояться разоблачения. Причем не только перед властями. Лоллий будет счастлив, если мы избавим его от соседа.
– Тебе что-то смущает, господин? – Иосиф уловил сомнение в голосе патрона.
Петроний пожал плечами.
– Зачем ему было это делать?
– Какая-нибудь давняя неприязнь? – предположил иудей. – С тех времен, когда Эгнаций еще не был изгнанником, а Сирпик не смел и мечтать о том, чтобы жениться на его племяннице.
– А как же Эгнация? Она видела Меланхета – значит все знала. А ведь она не кажется человеком, который способен легко отречься от родственника, – возразил всадник. – И почему служанку услали в Африку?
– Он мог уговориться с Сирпиком о том, что будет молчать. Ведь не зря говорят, что золото запечатывает уста надежней смолы. А служанку услали, чтобы она не болтала о мятежнике, который вернулся домой, вопреки запрету.
– Эгнаций пришел за обещанными деньгами, но Сирпик предпочел сэкономить. – Петроний медленно кивнул, но тут же решительно помотал головой. – Все равно не сходится. После смерти дяди она должна была по крайней мере заподозрить мужа. Между тем, я не заметил, чтобы между ними была какая-нибудь размолвка. Это младший Варий сердился на мать. И потом, за что в таком случае убили Бриарея? Как получилось, что Меланхет получил удар в спину?
– Да, – согласился Иосиф, – нужно быть большим гордецом, чтобы повернуться спиной к человеку, которого ты собираешься убить или шантажировать. Но ведь, сказано, что гордец подобен слепцу, ибо, задрав голову кверху он не видит того, что лежит перед носом.
– А еще, как резонно заметил мой друг Лоллий, мнение которого ты так невысоко ценишь, если Меланхета убил Сирпик, почему он не спрятал тело в собственном саду?
*****
– И что плохого у нас случилось за ночь? – игриво осведомился Лоллий. – Эбур, ты знаешь, когда ты входишь ко мне утром с таким лицом, мое сердце начинает биться быстрее. Как сердце робкой лани, пробирающейся к водопою темной ночью.
Лоллий откинул одеяло. Вставать при этом он не спешил, резонно полагая, что после вчерашних подвигов имеет законное право валяться в постели столько, сколько заблагорассудится.
– Печально это слышать, господин, – отозвался Эбур.
– Это не твоя вина, – утешил его Лоллий.
ebooksa