Золотой лев,

Затем раздался гром; три раската его раздались из трех больших медных кулеврин фрегата, и их дымовые клубы унесло ветром.

‘Ну, я никогда, - пробормотал Даулинг и расплылся в улыбке. Это был не бортовой залп, а салют. Через мгновение он уже кричал вслед тем членам команды, которые уже спешили через пляж к "Ахиллесу" и дау, говоря им, что все в порядке и что сегодня никаких боев не будет.

- Добрый день, минхеер’ - пробормотал Риверс себе под нос, глядя на фрегат. Ибо этот трехствольный салют был заранее оговоренным приветствием капитана Майкла Тромпа, с которым он уже имел некоторое дело в прошлом.

- Интересно, что же тогда здесь делает эта сырная голова’ - спросил Даулинг, ни к кому конкретно не обращаясь. - ‘Но судя по его виду, он был очень занят.’

Риверс покачал головой. - ‘Это не его корабль, парень. Он жадный сукин сын и не такой уж плохой моряк, но даже Тромп не настолько глуп, чтобы охотиться за таким призом с этим проклятым перемирием между Его Величеством и сырными головами. - Он нахмурился, не вполне убежденный собственными доводами. - ‘В любом случае, как бы он это сделал? - Он кивнул головой в сторону фрегата, нос которого теперь был направлен почти прямо на собравшихся на берегу. - Такая красавица разнесла бы в щепки любой корабль, который когда-либо захочет Тромп.’

‘Так что ... может быть ... - Джон Блайтон нахмурился. - Может быть, Тромп пошел в предатели, привел к нам какого-нибудь английского капитана, а теперь они пришли сжечь наши чертовы лодки и выкурить нас, как чертовых трюмных крыс.’

- Успокойся, мальчик’ - покачал головой Риверс. - Тромп никогда бы так не поступил.- Хотя он почувствовал, как его челюсть сжалась при мысли о таком предательстве. - ‘Он знает, что в противном случае я повесил бы его на его же собственной веревке.- Он повернулся к своему квартирмейстеру. - Мистер Даулинг, вы знаете, что делать.’

Мужчина кивнул и зашагал прочь по пляжу.

***

Впервые Хэл доверился человеку, который до недавнего времени был его врагом. И снова Тромп оказался достойным этого доверия, поразив Хэла своим мастерством моряка и проведя их через песчаные отмели и рифы только по памяти. Был высокий прилив, и опасности по большей части были скрыты, но Тромп помнил, как лиса возвращается в свое логово. Направляя мистера Тайлера к штурвалу, он взял их на борт, в то время как Хэл и Джон Ловелл следили за ветром в своих парусах, постоянно поглядывая туда, где высоко на верхушках мачт висели Амадода, готовые принять те немногие паруса, которые «Ветвь» все еще показывала ветру.

Остальные члены команды затаили дыхание и также прикусили языки, прислушиваясь к зловещему скрежету киля «Ветви» о коралловый риф. Точно так же подошвы их ног на палубе были неподвижны, как пауки на шелковых нитях, готовые ощутить малейшую вибрацию, которая предупредит их о заземлении корпуса.

Но из недр корабля не доносилось никаких раскатов грома. Ни малейшей дрожи в досках, из-за которой Хэл и офицеры обменялись облегченными взглядами и кивнули друг другу в знак признательности за этот подвиг моряка. Это были опасные воды, и не было ничего удивительного в том, что Риверс и его команда обосновались здесь, с подветренной стороны этого отрога острова, выступающего в мелководье.

- Десять саженей, капитан! - крикнул один из матросов, вытаскивая поводок из глубины и готовясь снова взмахнуть им.

- Клянусь меткой, семь, капитан!’

‘Это все, что мы можем сделать, капитан’ - сказал Тромп, подходя к Хэлу и вытирая нервный пот со лба. ‘Отсюда и дальше идут баркасы.’

- Благодарю Вас, мистер Тромп’ - сказал Хэл, затем повернулся и отдал распоряжения. – «Сверните эти верхние паруса, ребята!» - Амадода помчались по дворам, проворные, как белки на дубе.

- «Мистер Тайлер, бросьте якорь. Мы настолько близки, насколько нам этого хочется». Между ними и белым берегом лежало около двух кабельтовых чистой бирюзовой воды, а за пляжем, не выше семи футов над уровнем моря, простиралась завеса пышной растительности. Поселение, каким бы оно ни было, должно находиться за его пределами.

Хэл не мог не восхититься выбором такого логова. – «Проходящий мимо корабль мог бы увидеть эту бригантину, - признал он, - но если бы она не стояла на якоре, то этот Ильха-Метундо показался бы таким же пустынным, как и все остальные острова Квиримбаса.»

Когда "Делфт" тоже развернул свои паруса, "Золотая ветвь" замедлила ход, потеряв инерцию, и корабль начал раскачиваться на легкой волне. Якорь с плеском упал в теплую воду, и цепь зазвенела, вытягиваясь наружу. Корабль мягко развернулся, прежде чем нырнуть на конце троса, и те из его команды, кто не был занят, подошли к поручням левого борта, чтобы хорошенько рассмотреть собравшихся на берегу людей, глазеющих на «Ветвь».

‘Это их маленькая армада, да? - Сказал Хэл, глядя на красивую бригантину, стоявшую на якоре рядом с тремя большими дау и несколькими маленькими судами в защищенной бухте.