Малсум хмыкнул. - “Пойдем.”
Он повел их через двор, привязав толстую веревку к их связанным рукам, как будто вел собак на бойню. Часовой окликнул их, но Малсум так свирепо зарычал на человека, что тот без дальнейших вопросов открыл ворота. Тео и Моисей последовали за ним между огромными бастионами угловых башен на выжженную землю перед фортом. Место убийства.
Малсум остановился. Он был один и в меньшинстве. Но у Малсума в руке был томагавк, а за поясом - острый нож. Руки Тео и Мозеса были связаны за спиной.
Малсум схватил нож и провел большим пальцем по лезвию. Чтобы снять скальп с человека, нужен был острый нож, а его нож всегда был наготове. - “Когда мы виделись в последний раз, ты мог бы убить меня, - сказал он.
- “Если бы я знал, что мы снова встретимся вот так, может быть, я бы так и сделал, - сказал Тео.
Малсум сплюнул на землю. - “Тебе следует прислушаться к предкам. Они всегда говорили мне, что мы еще встретимся. Я так долго ждал этого дня.”
Он шел позади Тео.
“Ты выглядишь как абенаки, - сказал он, - но ты всегда был бастаниаком. Я никогда не понимал, как Мгесо может любить тебя. - Он провел рукой по голой голове Тео, поглаживая единственную прядь волос, которую тот оставил спереди.
- “Она любила меня, потому что я любил ее, - сказал Тео.
- “Я тоже так думал.”
- “Ты убил ее.”
- “Я ее не убивал, дурак ты этакий. Это был Бишот. Ваш разум играет с вами злые шутки. Но ей никогда не суждено было умереть.- С Малсумом произошла внезапная перемена - Тео никогда не слышал, чтобы он говорил так грубо. - Я бы предпочел умереть тысячу раз, чем прожить один день с мыслью о смерти Мгесо. Именно тебя я хотел убить.”
Тео ничего не ответил. Бишот и Малсум похитили Мгесо, подвергнув ее ужасу своих ощупывающих рук и, он был уверен, еще худшему насилию над ее личностью. А потом ее жестоко убили. В течение многих месяцев его планы мести Малсуму и Бишоту были вплетены в самые глубокие нити его существа. И все же он видел боль своего противника, отчаяние, исходившее из самой глубины души Малсума. Может ли эта скотина знать муки утраты? Чувствовать острый, как лезвие, надрез истинной любви? Возможно, в его душе была человечность … или все это было тщательно продуманным представлением?
- “Теперь самое время покончить с этим, - сказал Малсум. Он провел плоской стороной лезвия по голове Тео. Быстрым движением он разрезал веревки, которыми были связаны запястья Тео. Тео был так удивлен, что даже после того, как веревка упала на землю, его руки остались на месте.
- “Ты спас мне жизнь” - сказал Малсум. “Ты мог бы убить меня из моего томагавка, когда я лежал без сознания. В тот момент ты считал меня достойным продолжать жить. Теперь я отплатил тебе тем же. И более. - Он также освободил Моисея. - Дух Мгесо больше не будет преследовать меня.”
Тео повернулся и посмотрел в глаза Малсуму. Он был подозрителен и пытался угадать мотивы поведения индейца. Может ли это быть правдой? Неужели он действительно свободен? В порыве облегчения и благодарности ему почти захотелось обнять своего старого врага. Но это все равно что обниматься с волком.
- Пойдем со мной, - настаивал Тео. - Бастаниак выиграет эту войну. Они будут щедры к своим друзьям, но жестоки к тем, кто помогал французам. Ради всех абенаков, присоединяйся к нам.”
На мгновение он осмелился надеяться, что Малсум согласится. Затем лицо абенаки посуровело. - “Я не могу. Я должен остаться со своими людьми. - Малсум указал в сторону леса. - Путь к вашему лагерю лежит туда. Иди. Сегодня ночью я сохранил тебе жизнь, но если мы встретимся на поле боя, пощады не будет.”
- Тогда, ради нас обоих, я молюсь, чтобы мы не встретились там.”
Малсум оскалил зубы. - Ты можешь молиться, но предки поведут нас к своим собственным целям. Вы знаете, и я знаю, что это неизбежно.”