Призрачный огонь,

22
18
20
22
24
26
28
30

Тео уставился на него, настолько полный гнева и отчаяния, что он не знал, что сказать. Джерард встретил его пристальный взгляд, ровный и непоколебимый. За его спиной Констанс натянула платье.

- Я ненавижу тебя” - выплюнул Тео в сторону Констанс.

- “Это не твоя жизнь” - тихо сказала она.

- Тогда я не хочу в этом участвовать.”

Он больше не мог этого выносить. Он повернулся и убежал.

•••

Тео побежал в свои комнаты в Форте и торопливо упаковал свои пожитки в сумку. Его слуг не было - он оставил им записку и монеты на месячное жалованье.

Он не ожидал встретить кого-либо в конторе в Доме губернатора. Работники Компании возвращались на работу только в половине восьмого вечера, если вообще приходили. Он все равно пошел и написал короткое заявление об уходе, которое оставил на столе у Дигана. Ему будет не хватать общества старого шотландца, но раскаленная докрасна ярость, пылающая в нем, не утихнет. Он был упрям, его мир поляризовался на хорошее или плохое, жизнь или смерть, и между ними не было ничего. Он почувствовал сокрушительную пустоту. Предательство Конни оставило в его сердце глубокую пропасть, и он отчаянно пытался заполнить ее значимой целью.

Выйдя на лестничную площадку, он услышал голоса из зала Совета на верхнем этаже особняка. Это звучало так, как будто все члены клуба были на месте, их голоса звенели в жарких дебатах. Он недоумевал, почему они собрались в середине дня. За все время, проведенное в Калькутте, он ни разу не слышал, чтобы что-то нарушало их послеобеденный отдых.

Среди этого шума он услышал голос Джерарда. Если он сейчас снова увидит своего кузена, то убьет его. Он сбежал вниз по лестнице, выскочил за дверь, миновал речные ворота и побежал вдоль причала к пристани. Все его имущество лежало в холщовой сумке на плече, и он не знал, куда ему идти. Он чувствовал себя так, словно осиротел во второй раз. Часть его страстно желала вернуться, обнять Констанцию и слушать, как она говорит ему, что все будет хорошо. Но он вспомнил, как ее обнаженное тело извивалось над телом Джерарда, как на ее лице было написано отчаяние, и гнев снова поднялся в нем.

Он шагнул в один из «волнистых попугайчиков», которые толпились у подножия лестницы, как утки, ожидающие своего часа. Он тяжело опустился на палубу, обхватив голову руками, и несколько мгновений сидел неподвижно, прежде чем понял, что лодочник ждет, когда он скажет, куда он хочет отправиться.

Около двадцати кораблей стояли на якоре в Хугли. Тео указал на ближайший красивый корабль с пушечными портами, выделенными зеленым и золотым, и красно-белым полосатым флагом Компании, развевающимся на высокой корме.

Они подошли поближе и получили разрешение подняться на борт. Когда вахтенный офицер услышал, чего хочет Тео, он посмотрел на него как на сумасшедшего. - Переезд в Англию? - Он указал на небо и на обмякший вымпел, безжизненно свисавший с верхушки мачты. - Муссон может начаться в любой день. Мы не сможем отплыть еще три месяца.”

- “Тогда, может быть, я возьму на борт каюту для себя? Ну, пожалуйста! - Он не мог смириться с возвращением на берег, где косые взгляды и шепотки слухов преследовали бы его повсюду. Побег был его единственным выходом.

Лейтенант пристально посмотрел на него. - “Вас разыскивают за преступление? Потому что если это так, то, клянусь вам, я закую вас в кандалы и отправлю в черную дыру в Форт-Уильяме.”

“Я не совершал никакого преступления. Я… - Тео замялся. - “Мне не повезло в любви.”

Лейтенант выглядел более заинтересованным, скорее из-за намека на сплетни, чем из сочувствия, как подозревал Тео. - Он пожал плечами.

- Плата будет составлять одну пагоду в месяц, заранее. Проезд до Лондона стоит двадцать фунтов, но вы можете заплатить их казначею, когда мы будем готовы отплыть.”

Тео знал, что его обманывают. Выражение лица лейтенанта говорило - Если вы так отчаянно хотите жить в душной каюте, на корабле, который не может плыть, в самый жаркий день года, я заставлю вас заплатить за это. Но Тео это не волновало. Он сунул руку в кошелек и отсчитал три золотые пагоды. Компания хорошо обучила его, и в дополнение к своему жалованью он сделал несколько хорошо продуманных сделок на свой собственный счет. Он мог позволить себе жить, как изгой, на этом корабле, пока она не отплывет в Лондон. Может быть, за это время он сумеет решить, что делать дальше, когда доберется туда.

•••