Земля смерти

Единственное, чего не учел Кобелев, так это возвращения Картера в Нью-Йорк, чтобы забрать Лидию Борасову. Ганину приходилось восхищаться хитростью и ловкостью американца, но в итоге этого оказалось недостаточно. В конце концов — хотя он, вероятно, не стал бы умолять о своей жизни — Картер умрет.

Картер был уже близко. Прямо за углом, буквально в нескольких метрах. Ганин поднял пистолет с глушителем. Он не хотел, чтобы финальное столкновение произошло тут же, и все же он очень настороженно относился к американцу, очень уважительно относился к нему.

Ранее по телефону Кобелев чуть не обезумел от ярости. Он хотел вернуть свою женщину. Он хотел, чтобы она была в Москве, чтобы задушить ее собственными руками. Он разрезал бы ее на маленькие кусочки и отправил по почте ее родителям. Потом он убьет их. Любой, кто когда-либо знал или любил Лидию Борасову, умрет.

Но не Картер.

"Слушай меня, Аркадий, слушай очень внимательно. Я пока не хочу, чтобы вы его убили. Он должен сперва прийти ко мне. Все было устроено. Он должен прийти ко мне!"

Картер повернулся и пошел в другую сторону по коридору. Ганин услышал, как он удалился, и вздохнул с облегчением.

Через несколько секунд дверь на лестничную клетку с грохотом захлопнулась, и Ганин выскользнул из-за угла. Коридор был пуст.

Он достал из кармана связку ключей от лифта, активировал служебный лифт и спустился вниз. Выйдя через боковую дверь, он помчался к фасаду многоквартирного дома, остановившись прямо перед углом.

Пять минут спустя Картер появился с противоположной стороны здания, помедлил, затем пересек улицу и поспешил обратно к Елисейским полям.

Ганин, одетый в комбинезон ремонтника, забрался в свой фургон и медленно направился по улице вслед за Картером, томно болтая сигаретой в уголке рта.

Картер свернул за угол у Елисейского дворца, и Ганин ускорил фургон, чтобы догнать его. Он не хотел терять американца из виду. Кобелев хотел, чтобы ему бросили еще один вызов. Для этого им нужно было бы знать, в какой гостинице он остановился и была ли с ним женщина.

Ганин вышел из-за угла по авеню Монтень, но Картера уже не было. На улице было припарковано всего несколько машин, а пешеходов совсем не было.

— Черт, — громко выругался Ганин. Неужели он недооценил американца? Не сбавляя шага и не подавая вида, что он кого-то ищет, Ганин спустился до угла, потом помчался обратно к площади Согласия.

Он припарковал фургон у обочины, стянул комбинезон, выбросил сигарету, надел широкополую шляпу борсалино и поспешил пешком обратно тем же путем, которым пришел.

Картер, очевидно, подозревал, что за ним следят. Он куда-то нырнул, чтобы посмотреть, кто следит за ним сзади. Фургон. Но не итальянец пешком...

Было что-то в проезжавшем несколько минут назад ремонтнике в служебном фургоне, что обеспокоило Картера. Но фургон исчез и не возвращался. Может кто то его сменил?

Он чувствовал присутствие Ганина теперь гораздо сильнее, чем раньше. Это вызвало у него ощущение зуда между плечами. Бородин ждал его. Значит ли это, что Ганин был рядом?

Картер оглянулся на Сент-Оноре. Действительно ли Ганин был в доме? Вывел ли Ганин старого француза из лифта?

Он сделал шаг назад, но тут же остановился. Он вел себя глупо. Если бы Ганин был там, его бы уже давно не было. Конфронтация будет, но не сразу.

Картер посмотрел вниз, в сторону Ронд-Пойнт, затем повернулся на каблуках и поспешил свернуть за угол на авеню Рузвельт, назад к отелю, время от времени останавливаясь через случайные промежутки времени, чтобы нырнуть в дверной проем, наклониться, чтобы завязать шнурки и посмотреть, что было позади него. Но если Ганин и следил за ним, он не смог его обнаружить.