Она также не видит, что, хоть мои руки все еще кажутся скованными, на самом деле это не так.
За те семь минут, что я ее ждал, я воспользовался пружиной, украденной на днях из ее ручки. Механические замки легко вскрываются — проблему в тюрьме представляют только электронные замки.
Или, по крайней мере, до сегодняшнего дня.
Клэр ставит свой портфель напротив меня.
Я отбрасываю назад ту нелепую заполненную анкету. Она скользит по столу.
Мысль о том, что меня можно оценить с помощью таких элементарных вопросов, оскорбительна.
Вопросы, написанные учеными, которые ни хрена не знают о том, что значит быть настоящим убийцей — человеком, не связанным дерьмовыми рамками общепринятой морали.
— Как думаешь, тебе это поможет? — спрашиваю я Клэр, не утруждая себя тем, чтобы скрыть свою усмешку.
— Посмотрим, — холодно отвечает она. — Я даже не знаю, честно ли ты ответил.
— Я не лгу, — рычу я. — Если я дал обещание… я его исполню.
— Правда? — говорит она. — А что ты сказал Рокси Магуайр? Потому что, по словам свидетелей, ты говорил, что хочешь убить ее.
Я прищуриваюсь, глядя на Клэр, температура воздуха между нами падает на двадцать градусов. По моим оценкам, сейчас 14:12.
— Уверен, ты знаешь, что люди любят просто обзываться, — рычу я.
— У вас были бурные отношения? — говорит Клэр, беря мою анкету и делая вид, что просматривает ответы.
Она не хочет смотреть мне в глаза. В ее вопросе есть резкость.
Боится ли она идти по тонкому льду этой темы? Или, возможно, моя маленькая птичка немного ревнует?
Интересно ли ей, что я почувствовал, когда проводил руками по телу Рокси? Хватали ли я ее за волосы и притягивал к себе, как делал с Клэр?
— Хочешь знать, любил ли я ее? — спрашиваю я.
— Любил? — бормочет Клэр.
Она знает, что переходит черту — задает вопрос не как врач.