Наследник братвы,

Это всего лишь страх.

Страх. Его я могу контролировать.

Я закрываю глаза и шепчу сама себе. Звук хриплого голоса заставляет мое бешено колотящееся сердце немного замедлиться.

— Ты в безопасности, — шепчу я сквозь кляп. — Ты не задыхаешься.

Я все еще чувствую его руки на своем горле, все еще чувствую жжение. Мои щеки слишком горячие, а кожа вся колючая.

В груди тесно, и этому не способствует тот факт, что я не могу сделать глубокий вдох.

Я должна заставить себя успокоиться.

— Ты в безопасности. Ты не задыхаешься, — снова шепчу я. Постепенно мой пульс начинает замедляться.

Через несколько минут я перестаю брыкаться. Когда мой голос хрипит, я вспоминаю, что он мне сказал.

Тебе никогда не раздвигали ноги и не лизали киску так, чтобы ты кричала до потери голоса.

Я не буду кричать и доставлять ему этим удовольствие.

Мне плевать на него. Я думала, что знаю, на что он способен… Я прочитала досье. Я знаю, как он убил свою невесту. Но я слишком сильно верю в DesMax и слишком мало в Константина.

Он организовал свой побег с военной точностью. Он планировал это несколько недель. Даже месяцы. Он точно знал, куда идти, когда и как. Все, что ему было нужно — это один маленький кусочек головоломки, чтобы все встало на свои места — я.

Как он узнал, кто мой отец? Мое сердцебиение ускоряется, когда я думаю о ядовитом звуке его голоса, сочащегося ненавистью и яростью. Он ненавидит моего отца — как и большинство заключенных. Вот почему я взяла псевдоним, когда пришла сюда работать.

Глаза слезятся, когда стыд наполняет меня. Я так высоко ценила свою работу, так высоко ценила свой план… но недооценила опасность, в которой находилась.

Я боялась его, когда он был прикован. Что он может сделать сейчас?

Боже.

Надо быть осторожнее. Мне придется правильно разыграть свои карты.

Мы движемся на большой скорости. Он говорит по телефону на быстром, яростном русском языке. Я не знаю ни слова по-русски, но несколько слов понятны.

Петров.