Она настороженно смотрит на матрас.
— Сядь, — рявкаю я.
Ее колени сгибаются без сознательной мысли. Она опускается на край кровати, ее связанные руки лежат на коленях.
Я отворачиваюсь, чтобы скрыть улыбку.
Легкий стук в дверь сигнализирует о приходе официантки. Я беру напитки с ее подноса и запираю дверь.
Клэр вздрагивает от звука поворачивающегося засова.
— Послушай, — начинает она всхлипывать. — Я уже говорила тебе, что понятия не имею ни о какой вражде между тобой и моим отцом. Он мне ничего не говорит, мы не близки. На самом деле, я думаю, что он отчасти презирает меня… если ты думаешь, что он заплатит выкуп…
— Тихо, — говорю я.
Она замолкает, ее горло судорожно сжимается, когда она сглатывает.
Я подношу ей напитки.
— Хочешь пить? — тихо говорю я.
Я знаю, что хочет.
Адреналин обезвоживает, как ничто другое. Я вижу, какими бледными и похожими на бумагу стали ее губы, как трудно ей глотать.
Она протягивает связанные руки за напитком.
— Нет, — говорю я. — Открой рот.
Она смотрит на меня, ее темные брови раздраженно сходятся в линию.
— Открой, — рычу я.
Медленно ее губы приоткрываются.
Я макаю пальцы в водку с содовой. Затем провожу влажными кончиками пальцев по губам Клэр, увлажняя их.
Она дрожит от моего прикосновения.