Наследник братвы,

Нападающие разбегаются. Я бы предположила, что они мертвы, если Петров поймает их. Здесь так многолюдно, так шумно, почти все убегают, за исключением того, кто болтается, как мышь в мускулистой руке Константина.

Только тогда к нам присоединяется Эммануэль, держа в каждой руке по бутылке пива.

— Что за черт? — говорит он. — Что случилось?

Глава 11

Константин

Я тащу Найла Магуайра к дверям, моя рука обвивается вокруг его шеи.

Нас перехватывают Петров и четверо его людей.

Во всяком случае, Петров в большей ярости, чем я, его лицо залито кровью, а зубы оскалены, когда он рычит на Найла.

— Ты посмел попытаться убить Братву в моем клубе? Я сказал твоему отцу, что каждый из вас, блять, в черном списке.

Петров не защищает меня просто потому, что мы оба из Братвы. У него свои счеты с Магуайрами, судя по всем боям, которые они назначили с ирландскими бойцами. В наши дни единственные ирландцы, которых он впускает, — это Маккарти.

Найл не отвечает Петрову. Его глаза устремлены только на меня, налитые кровью и безумные от ярости, когда он поворачивает лицо вверх, чтобы плюнуть в меня:

— Мы достанем тебя отовсюду. Ты никогда не будешь в безопасности. Даже после того, как умрешь, Рокси найдет тебя на том свете и разорвет твою душу на кусочки…

Я оборвал его, сжав руку у него на горле, превратив угрозы в сдавленное бульканье.

— Я разберусь с ним, — говорю я Петрову.

Петров размышляет, его челюсть подергивается от гнева. С одной стороны, это его территория, и Магуайры преступили, вопреки его предупреждению. С другой стороны, владение — это девять десятых закона, и ему придется вырвать Найла из моих рук, если он хочет наказать его сам.

Кроме того, вот-вот начнется главный бой. Петрову нужно принимать ставки, продавать напитки и улаживать множество других потенциальных конфликтов на площадке.

— Можешь воспользоваться подвалом, — неохотно предлагает он.

— Идеально.

Я тащу Найла вниз по тускло освещенным цементным ступенькам, за мной следуют Юрий и Эммануэль. Эммануэль сопровождает Клэр. Впервые с тех пор, как я вызволил нас из тюрьмы, ее глаза бегают по сторонам в поисках выхода, как будто она хочет убежать.

В подвале мрачно и сыро. Настолько грязно и темно, что по контрасту с ним Яма выглядит почти роскошно. Пространство без окон освещается только одной лампочкой, свет которой меняется влево и вправо, когда лампочка болтается на проводе, создавая ощущение, что вся комната раскачивается.