— Пока еще нет, — отвечаю я. — Но скоро точно будет жаль.
Клэр пытается броситься к двери, пальцы дико царапают ручку.
К несчастью для нее, двери внедорожника может открыть только водитель. Как в полицейской машине. И так же, как у полицейского, у меня есть вкус к наказанию.
Схватив ее за горло, я перекидываю ее через свои колени и срываю с нее джинсы до колен. Нижнее белье вместе с ними, обнажая молочно-белую задницу, которая практически напрашивается на порку.
— Отпусти меня, животное! — кричит она, брыкаясь, извиваясь и пытаясь вырваться. — Не смей, сука!
Это первый раз, когда я слышу, как она ругается.
— Следи за своим ртом, маленькая птичка, — говорю я, — или я прополощу его чем-нибудь таким, что тебе не понравится. Прими свое наказание, и я буду с тобой помягче. Скажи: «
— Отпусти меня сейчас же, блять! — Клэр визжит.
— Неправильный ответ.
Я взмахиваю ремнем, сильно шлепая ее по заднице.
Ее плоть покрывается рябью от удара, и ярко-розовая полоса отмечает белоснежную кожу.
Клэр воет.
— Ау-у! Что за…
Я бью по другой ягодице, еще сильнее.
Клэр снова плачет, и теперь в ее голосе отчетливо слышатся рыдания.
Недостаточно.
На этот раз я бью ее по задней части бедер, и ее крик такой высокий, будто сейчас разобьет стекло.