— Он не подходил близко, — говорит Клэр.
— Это не игра. А если и так, я бы писал правила, а не ты. Ты понятия не имеешь, с кем мы имеем дело, и на что они способны.
Я рывком открываю заднюю дверь внедорожника и практически запихиваю ее на заднее сиденье. Затем забираюсь вслед за ней.
— Ты видишь какие-нибудь газеты с твоим лицом? — требую я. — Ты слышала свое имя в новостях?
— Нет, — заикается она. — Но я не смотрела…
— Ты можешь смотреть весь чертов день и не услышишь ни звука о Клэр Найтингейл, или Клэр Валенсия, или как там ты, блять, хочешь себя называть. Твой отец все замял. Он предпочел рискнуть, что я запихну тебя в чемодан и закопаю в лесу, лишь бы не было огласки о похищении его дочери. Не говоря уже о том, какое внимание это привлекло бы к моему осуждению.
Клэр тяжело сглатывает, глядя на мое разъяренное лицо.
— Ты лжешь, — говорит она.
— Когда я тебе лгал? — рычу я. — Назови хоть один гребаный раз.
Ее рот открывается, но не издает ни звука.
— Ты хочешь выяснить, что происходит на самом деле? — требую я. — Ты действительно хочешь знать правду?
— Да, — шепчет она.
— Тогда работай со мной. Помогай мне. И не вмешивайся, блять, в мои методы.
— Хорошо, — говорит она так тихо, что я едва слышу ее. — Я поняла.
— Пока что не поняла, — говорю я, расстегивая ремень.
— Что ты делаешь? — пищит она.
— Я сказал, что, если ты ослушаешься меня, будут последствия.
— Я не…
— Разве я не говорил тебе оставаться в углу и держать рот на замке? Я не собирался убивать Найла. Но если бы решил, это было бы правильным поступком. И в любом случае, не тебе меня судить.
— Мне жаль, — говорит Клэр, ее глаза перебегают с моего лица на ремень и обратно.